Супергрустная история настоящей любви

Келли Нардл. Дорогая моя Келли Нардл. Гибкая невысокая девица моих лет, в которую я влюбился бы насмерть, если б научился нюхать ее недезодорированную животность хотя бы с трех метров. Расцеловала меня, словно сама только что из Европы, взяла за руку и повела к чистому и блестящему клину своего стола в бывшем кабинете кантора.

— Приготовлю тебе крестоцветных, малыш, — сказала она, и одна эта фраза уменьшила мои страхи вдвое. В «Постжизненных услугах» не увольняют, накормив цветущей капустой. Овощи — знак уважения. С другой стороны, среди этих кремней Келли исключение, сама Луизиана взрастила ее для доброты и нежности, она как молодая и менее истеричная Нетти Файн (желаю ей доброго здравия, где бы она ни была).

Я стоял у Келли за спиной, а она посыпала степи сибирской капусты кресс-салатом. Я положил руки на ее крепкие плечи, вдохнул ее кислую витальность. Келли горячей щекой прижалась к моему запястью — такое знакомое движение, будто мы еще в прошлой жизни были родными людьми. Ее бледные цветущие бедра текли из-под скромных шортов хаки, и я опять вспомнил, что надо быть благодарным — на сей раз за каждый дюйм несовершенства Келли.

— Эй, — сказал я. — Поезд Василия Гринбаума отменили? Он играл на гитаре и немножко знал арабский. И он был совершенно «готов работать», когда не совсем в депрессии.

— Ему стукнуло сорок месяц назад, — вздохнула Келли. — Не прошел по квоте.

— Мне тоже почти сорок, — сказал я. — А меня почему на Табло нет?

Келли не ответила. Она тупым безопасным ножом резала цветную капусту, и на белом ее лбу выступили капли пота. Однажды мы с ней вместе выпили целую бутылку вина — или, как выражаются у нас в «Постжизненных услугах», ресвератрола — в бруклинском испанском баре, и, проводив Келли до кипящей многоквартирки в Бушвике, я спросил себя, смогу ли однажды влюбиться в столь ненавязчиво, столь естественно порядочную женщину (ответ: нет).

— Ну а кто из первой банды остался? — дрожащим голосом спросил я. — Джейми Пилзнер я тоже на Табло не видел. И Айрин По. Нас что, всех уволят?

— У Говарда Шу все хорошо, — сообщила Келли. — Повысили.

— Великолепно, — сказал я. Из тех, кто еще остался в компании, все хорошо должно быть у 124-фунтового ловкача Шу, моего однокашника из Нью-йоркского универа, который последние лет десять обходит меня на каждом повороте нелегкой жизни. Если хочешь знать, есть что-то печальное в сотрудниках «Постжизненных услуг», и для меня высокоэффективный нахал Говард Шу — воплощение этой печали. Правда в том, что мы, может, и считаем себя будущим, но мы никакое не будущее. Мы слуги и подмастерья, а не бессмертные клиенты. Копим юани, принимаем микроэлементы, колемся иголками, пускаем себе кровь, измеряем эту темно-пурпурную жидкость тысячей разных способов, делаем все на свете, разве что не молимся, и однако в итоге обречены умереть. Я могу заучить наизусть свой геном и протеом, развязать питательную войну против альцгеймерова белка апоЕ4, пока сам не превращусь в крестоцветный овощ, но ничто не излечит моего базового генетического дефекта.

Мой отец — уборщик, эмигрант из бедной страны.

Папаша Говарда Шу вразнос торгует черепашками в Чайнатауне. Келли Нардл богата, но едва ли ей хватит средств. Масштабы состоятельности, из которой произросли мы, больше не применимы.

Эппэрэт Келли осиял ее нимбом, и она углубилась в нужды сотен клиентов. После ежедневного римского декаданса наша контора смотрелась строго. Все омыто нежными цветами и здоровым блеском натурального дерева, оборудование, когда им не пользуются, закрыто саркофагами, как четвертый блок в Чернобыле, источники альфа-излучения из-за японских ширм успокаивающе гладят наши пришпоренные мозги. Повсюду юмористические рекомендации. «Скажи нет крахмалу». «Веселей! Пессимизм убивает». «Клеткам с удлиненным теломером удается лучше». «ПРИРОДЕ ЕСТЬ ЧЕМУ У НАС ПОУЧИТЬСЯ». А над столом Келли Нардл трепетал на сквозняке плакат «Разыскивается», на котором мультяшного хиппи лупят по голове кочаном брокколи:

РАЗЫСКИВАЕТСЯ

За кражу электронов

убийство ДНК

умышленное повреждение клеток

Эбби Хоффман[28] по прозвищу Свободный Радикал

ВНИМАНИЕ: Объект может быть вооружен и очень опасен

Не пытайтесь задержать

Немедленно сообщите властям

и повысьте дозу кофермента Q10

— Я, пожалуй, за свой стол пойду, — сказал я.

— Миленький, — сказала она, и ее длинные пальцы сжали мою ладонь. В ее голубых глазах можно котенка утопить.

— Господи боже, — сказал я. — Лучше молчи.

— У тебя нет стола. То есть его кто-то занял. Этот новый мальчик из Браун-Йонсей. Дэррил, кажется.

— Где Джоши? — машинально спросил я.

— Летит из Коламбии. — Она глянула на свой эппэрэт. — У него самолет сломался, летит коммерческим. Вернется где-то к обеду.

— Что мне делать? — прошептал я.