Супергрустная история настоящей любви

И кстати, я опять ходила на Томпкинс-сквер, носила припасы, немножко помогала в «Стирке одежды и санитарии» и просто тусовалась с Дэвидом. Он такой смешной. Один раз схватил меня, перекинул через плечо и так таскал по всему парку, а я всем махала. Приятно, когда сильный парень за тебя отвечает, а Дэвид ОЧЕНЬ сильный, и не только потому, что служил в Венесуэле. И у него так ЧИСТО в хижине (в отличие от сама знаешь кого, ха-ха), он говорит — в армии научился. Он готовится к тому дню, когда Гвардия придет их выгонять, а я нервничаю. Если у тебя есть старые эппэрэты или даже ноутбуки, пожалуйста, вышли мне, потому что у этих людей вообще ничего нет. Я пыталась заманить его со мной пообедать, но он не выходит из парка. Предан своим людям, как мой отец пациентам, и я, пожалуй, этим восхищаюсь. Я смотрела ему в рот, и есть что-то харизматичное в том, что он беззубый. Побитый жизнью человек, который знает, когда в рожу давать, а когда умничать. Короче, если б у него была медстраховка, он наверняка был бы еще красивее. Иногда он говорит о том, какой будет жизнь, когда сбросят двухпартийцев, и я такая: хм-м, а вроде неплохо. Он против Кредиторов, но считает, что Розница в нашей жизни будет всегда, а девушки в Рознице бывают Креативными. Идеи у него, конечно, завиральные, но он хотя бы во что-то верит, правильно?

Эх. Ладно, Принцесса П., я пошла мыть балкон, он 24/7 покрыт птичьим гэ. Я в Нью-Йорке, а тут на тебя вечно срет кто попало. Ха-ха.

12 июля

Зубоскалка — Юни-сон:

Панда, прости, что сразу не ответила. Тут УЖАС. НИИ заняли отцовскую фабрику, когда она была закрыта, и теперь там сидят, полицию Лос-Анджелеса месяц назад распустили, Национальная гвардия вмешиваться не хочет, и вот как теперь, мы потеряем бизнес, что ли? Я слышала, как мать с отцом ОЧЕНЬ ТИХО ВЕРБАЛИЗУЮТ в спальне, и я испугалась, не понимаю, что происходит, и не знаю, чем помочь. Обычно они мне всё рассказывают, но у отца было такое лицо, типа, э-э-э-э, и они даже заговаривают о том, чтобы на время вернуться в Корею. Я пошла в «Падму», а на 405-м блокпост, люди стоят руки за голову, и я свернула на станцию техобслуживания, мотор не выключила, сижу, а потом как давай КОЛОТИТЬ по рулю, все КОЛОТИЛА И КОЛОТИЛА. ЧЕ ЗА ХУЙНЯ??????????? Как это так — не защитить наш бизнес? Почему эта Армия Азиза творит, что заблагорассудится? Как будто они больше не хотят, чтоб нам было безопасно. По-моему, тебе не надо тусоваться с этим Дэвидом, Юнис. Он, похоже, из тех гондонов, которые уничтожают мою семью. И быть с Сусликом я тоже не хочу, он не наш, он НИЧЕГО не понимает, у его родителей олдскульные деньги, для него это все просто ШУТКА. Я ему рассказала про фабрику, а он такой: «И хорошо, пусть управляют бедные». Я думаю, нам пора забыть, кто мы такие, и поддерживать родных, а все остальное — это такой шум, как будто просто люди на улице друг другу вербализуют. Это правда, вокруг меня одни призраки — ты одна настоящая, когда я с тобой на эппэрэте. Что за придурочная страна. Только избалованные белые могут допустить, чтобы такое хорошее так испортилось. Жалко, что у тебя вышел гадостный ужин с семьей, и я рада, что ты так сильно любишь Ленни, но надо прислушаться к тому, что говорят родители, потому что они давно живут на свете. Я не говорю: не встречайся с Ленни, просто уравновесь в голове свои чувства к нему и то, что тебе в итоге придется сделать. Я тебя люблю, сладкая моя картошечка.

Юни-сон: Сэлли, привет. НИИ забрали у Канов ван-тузный бизнес, слышала?

СэллиБарнарда: Не слышала. Кошмар.

Юни-сон: И больше ты ничего не скажешь?

СэллиБарнарда: А что тут сказать?

Юни-сон: Хочешь бургеров? Поешь красного мяса, если пообещаешь неделю есть овощи и йогурт.

Юни-сон: Алло? Земля вызывает Сэлли Пак, прием.

Юни-сон: Ты, наверное, занята. Ты так и не сказала, как тебе Ленни.

СэллиБарнарда: Все за тебя тревожатся.

Юни-сон: ТРЕВОЖАТСЯ? Как это мило.

СэллиБарнарда: Мама и папа не хотят, чтоб ты теряла голову.

Юни-сон: А ты у нас теперь медиасекретарь?

СэллиБарнарда: Мы не идеальная семья, но мы же семья все-таки?

Юни-сон: Не знаю. Ты мне скажи.

СэллиБарнарда: Нам нужен новый ковролин в гостиную и дорожка на лестницу. Хочешь, приезжай в Н-Дж, поможешь выбрать?

Юни-сон: А можно приехать с Ленни?

СэллиБарнарда: Делай что хочешь, Юнис.

Юни-сон: Шучу.

СэллиБарнарда: Так ты приедешь?

Юни-сон: Приеду. Но я не сяду рядом с папой и ни слова ему не скажу. Ленни употребляет такое слово — изувер. Папа — как малолетний изувер, лучше не обращать на него внимания.

СэллиБарнарда: Делай скидку. Он старается. У него на сердце нехорошо, мы должны его простить.

Юни-сон: Неважно.

СэллиБарнарда: Я серьезно. Юнис, тебе самой полегчает, если ты его простишь. Пора уже сосредоточиться на том, что в остальном мире происходит. Например, поможешь мне организовать комитет по снабжению палаточных городков, мы работаем в Коламбии и Нью-йоркском универе. На Томпкинс-сквер дела совсем плохи.

Юни-сон: А с чего ты взяла, что я им не помогаю?

СэллиБарнарда: А?