Суперкарго. Путевые заметки грузового помощника капитана

День близится к концу. Озаренный лучами заходящего солнца, наш автобус мчится домой, в СССР, ибо так мы зовем наш маленький, по сравнению с этим городом, теплоходик. Проскакиваем задохнувшийся выхлопными газами туннель — и вот он, наш дорогой «Сулейман Стальский». И флаг развевается на корме, родной красный флаг. Все возбуждены, смеемся, будто прибыли, действительно, домой.

Погрузка началась Первого мая. И сразу же неприятность: боцманская команда не успела подготовить трюмы. Виноват, конечно, не кто иной, как суперкарго. Потеряли целый час, а у американцев это сразу превращается в доллары, ибо с той секунды, как докер вступил на борт судна, он получает свою зарплату. И ему нет никакого дела до того, кто там и почему не подготовил условия для работы. Существование в условиях конкуренции приучило американцев быть суперреалистами. Вы можете быть ему лучшим другом, но, когда дело касается долларов, не ждите никаких поблажек и привилегий.

Пришла бригада, в основном, пожилых докеров, работают как бы шутя, но не тратят ни секунды на перекуры и разговоры. Зато когда бьет час перерыва, мгновенно останавливают работу. И если в этот момент строп висит над трюмом, докер выключит лебедку и груз будет висеть до начала рабочего времени. Работают они ладно и быстро, но как безжалостно ломают ящики! На рассыпанный груз не обращают ни малейшего внимания, и даже, как мне показалось, с каким-то удовольствием давят его погрузчиками. Вот уж действительно работают не на себя, а на хозяина! По законам порта во время погрузки-выгрузки ни один из наших людей не имеет права находиться в трюме. С болью наблюдаю сверху за этой расправой с ценностями. Стивидор, мужик одного роста со мной, но, по крайней мере, раза в два тяжелее, с вечной сигарой в желтых зубах только ухмыляется: «пусть себе работают, это их дело».

Вместе со стивидором осматриваем груз, приготовленный для нас на складе. Это уже знакомый мне «тин плэйтс», то есть жесть и генеральные грузы на порт Бангкок и в Малайзию. Наш агент Чарли Буш — молодой, но уже начинающий лысеть малый, в дырявых джинсах, носится, как метеор.

— Эжэн, тому, кто хочет иметь успех в этом мире, надо шевелиться быстро, — смеется он в ответ на мое замечание о том, что он бегает, как мальчик. — И не зевать, Эжен, ни в коем случае не зевать!

Он работает сейчас по какой-то новой системе, то есть закреплен сразу за тремя портами: Нью-Йорк, Балтимора и Филадельфия, где обслуживает только советские суда, являясь одновременно еще и агентом и стивидором. Все успевает, видимо, и вправду далеко пойдет, если не сорвется.

Мне, конечно, очень удобно, что и здесь, в Нью-Йорке, и дальше я буду иметь дело только с Бушем, который явится в каждый порт к нашему приходу на своей машине. Чарли работает всего два года после демобилизации, служил на авианосце «Дж. Кеннеди».

— Торговать, Эжен, куда приятнее, чем воевать, — говорит он, подмигивая и похлопывая меня по плечу.

— Согласен, Чарли, лучше торговать. Радист передает мне новую букировку на порты Америки, которые мы посетим. К планировавшимся добавляется еще Галвестон, рядом с Хьюстоном, будем там брать хлопок на Гонконг. Намечается фрахт на 600 тысяч долларов. Это уже неплохо!

По судну снуют любопытствующие посетители. Ко мне то и дело заходят «туристы». А мне забот и без них полон рот.

Куда-то запропастился трюмный Леша Балаховцев, грузчики идут ко мне: надо сменить блок на третьем номере, смазать шкентель на втором, а в третьем уже заканчивается выгрузка, и надо открывать твиндек. На втором номере сломалась лебедка — надо вызывать механика и электрика — бегу к телефону и вдруг обнаруживаю, что мой Леха... красит борт судна. «Чиф послал». Ну что ж, со старпомом не поспоришь.