Супермен. Покоритель рассвета

Давид потянулся к руке мужчины, но Шелдон оттолкнул его в сторону и прорычал:

– Не трогай меня!

Кларк никогда не мог молча смотреть на то, как один человек дурно обращается с другим. Но то, что происходило сейчас, было даже хуже, поскольку явно попахивало расовой нетерпимостью. Этот человек, Шелдон, только что нагрубил и официантке-мексиканке, и владельцу-мексиканцу. А он просто заметил, что это не его дело. Это подарило Кларку редчайшую возможность заглянуть в голову дремучего идеологического меньшинства, живущего в его родном городе. Взгляды эти редко всплывали на поверхность, по крайней мере, не на публике.

Пока Кларк подбирал слова, Майк Калкинс, давний менеджер ресторана, белый, подошел к столику и сказал что-то такое, что хотя бы временно успокоило Шелдона. Грубиян снял свою куртку со спинки стула и начал одеваться, двое его друзей поступили так же.

Кларк поправил очки и вернулся к своему столику, пытаясь успокоиться, но это давалось ему с трудом. На месте Марджи могла оказаться Глория. Он взглянул на нее. Глория сидела за столом вместе с братом, уставившись в тарелку. Она не подняла глаз. И это разбило Кларку сердце.

Он уселся за свое место. Лекс, Брайан и Лана как раз обсуждали вспышку гнева Шелдона.

Брайан оглядел ресторан.

– Пожалуйста, скажите мне, что кто-то снял это все на телефон, – произнес он, – если запостить это видео сегодня вечером, оно к утру станет вирусным.

Лана хлопнула Кларка по плечу:

– Ты же знаешь, кто это был, правда? Шелдон Илинг.

Теперь Кларк вспомнил. Шелдон был грубым старым скотоводом, живущим в трейлере за городом. Он потерял свою ферму несколько лет назад и винил в этом всё и всех, начиная от растущего мексиканского населения и заканчивая американским правительством и Китаем. По словам отца Кларка, истинная причина его разорения крылась в отвратительных управленческих способностях Шелдона.

Кларк сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, надеясь, что это поможет ему успокоиться, но вместо этого произошло нечто удивительное. Его дыхание превратилось в лед и мгновенно заморозило его стакан с водой. Целиком. Кларк в ужасе уставился на образовавшуюся в его руке льдышку.

Лекс, Лана и Брайан по-прежнему следили за разыгравшейся вокруг пережаренного стейка драмой. Они наблюдали за тем, как Майк выпроваживает Шелдона с друзьями, ругающихся себе под нос, на улицу. Один из уборщиков приводил в порядок столик. Второй сметал осколки стекла.

Прежде чем внимание его друзей переключилось на него, Кларк быстро схватил заледеневший стакан и поставил его под стол.

Так что же, теперь он еще и дышит льдом? Здорово. Он не может уже и с друзьями поужинать без того, чтобы очередная проявившаяся у него сверхспособность все не испортила.

– Забавно, – произнесла Лана, – угадайте, кто один из самых ярых сторонников законопроекта о задержании и обыске?

– Вы видели, как он обошелся с владельцем этого места, – заметил Брайан.

Лекс покачал головой.

– Я скоро вернусь, – как можно небрежнее сказал Кларк. Он повернулся к Лане. – Не говорите о докторе Уэсли, пока меня не будет.

Лана наградила его удивленным взглядом.

– Хорошо.

Кларк нырнул в маленькую уборную, запер дверь и вгляделся в свое отражение в зеркале. Его мгновенно захлестнула какофония наслаивающихся друг на друга голосов, звуки машин, лай собак и жужжание насекомых. Эти пронзительные звуки были крайне изнурительными, и он не видел никакого способа остановить их натиск. Никакого способа сбежать от этого оглушительного шума, который грозил захватить его разум.

Колени Кларка подогнулись. Он опустился на холодную плитку, заткнул уши руками и принялся покачиваться из стороны в сторону.

Когда это закончится?

А что, если не закончится?

Кларка охватила паника. А что, если он действительно лишается рассудка?

Затем, также внезапно, как они нахлынули, звуки исчезли, и Кларк теперь слышал только свое прерывистое дыхание. И шум воды, бегущей из крана, который он позабыл выключить.

Кларк нерешительно поднялся на ноги и уставился на свое отражение в зеркале, гадая, сколько и дальше он сможет продолжать в том же духе? Скрываться от всех в Смолвилле. Скрываться от самого себя.

Огонь не обжигал его.

Пули не могли пробить его кожу.

Но, стоя сейчас перед этим зеркалом, Кларк совсем не чувствовал себя могущественным. Скорее, наоборот, он ощущал себя во власти своих способностей.

И еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким отчаянно одиноким.

Кларк решил, что у него остался лишь один выход – вернуться в амбар, приподнять брезентовый полог и встретиться лицом к лицу с правдой. Какой бы она ни была.

Пришло время узнать ее.

На обратном пути из уборной он прошел мимо стола, за которым ужинали Глория с братом.

– Должен сказать, – обратился он к ним, стараясь не раскисать, – что этот парень, который набросился на Марджи… он совершенно переступил черту. Ему должны навсегда закрыть сюда дорогу.

Глория взглянула на брата.

– Подобные вещи случаются все чаще и чаще, – сказала она, – я этого не понимаю.

– Зато я понимаю, – вмешался Марко, – мы слишком долго позволяли притеснять себя. Настала пора бороться.