Супермодель и фанерный ящик. Шокирующие истории и причудливая экономика современного искусства

Условие с музеем оказалось блестящей находкой. Это было у всех на устах, и слова «Кэсси» и «музей» постоянно звучали рядом. Тогда впервые заговорили о признании Кэсси серьезными учреждениями, которое свидетельствует о высочайшей оценке творчества художника.

Появление Кэсси и других новых, едва просохших картин на аукционах «Филлипс» довольно спорно. Оно размывает границы между аукционным домом и галереей и нарушает давнюю традицию, согласно которой аукционный дом не перепродает предмет искусства, пока не пройдет пять лет после его первой продажи через галерею. Роль галереи состоит в том, чтобы руководить карьерой художника, устраивая выставки, управляя ценами и пристраивая его картины к влиятельным коллекционерам и в солидные музеи. Когда аукционный дом продает первичное искусство, он мешает галерее все это делать и может отбить у нее желание устраивать новые выставки художника. Аукционные дома ухудшают ситуацию, когда указывают цену галереи в качестве эстимейта, как это сделал «Филлипс». Консигнант понимает, что к чему, надеется, что и покупатели тоже, и ждет, что картина продастся гораздо дороже галерейной цены.

Кроме того, из-за резкого роста цен Кэсси оказывается вынужден постоянно производить серебряные картины, вместо того чтобы попробовать что-то новое. Арбисо категорически утверждал, что не оказывал такого давления на художника. Однако, удовлетворив очередь из 80 желающих даже по цене 20 тысяч за картину, половина от которой идет художнику, Кэсси получил бы 800 тысяч за, может быть, менее чем три месяца работы. Прекрасный результат для художника, который всего шесть лет как выпустился из художественной школы и, как он сказал в интервью The New Yorker, «в первый год в Нью-Йорке питался одной растворимой лапшой».

Сумасшедшая ценовая скачка Джейкоба Кэсси иллюстрирует одно из ключевых противоречий между дилерами и аукционными домами. Должен ли дилер управлять рыночной ценой художника и систематически ее повышать? Должны ли крупные аукционные дома соглашаться не продавать произведение искусства в течение некоторого времени после его первой галерейной продажи? Для Кэсси это значило бы, что его картины купили бы только те, кого дилер счел бы «важными» клиентами. Или у Кэсси все происходило логично, а цену на первичном рынке определили участники аукционов, сделавшие последние две ставки, и успешный претендент, сумевший пройти без очереди?

Несмотря на все слухи, Кэсси так и не перепрыгнул в супергалерею. Выставка в Eleven Rivington в конце 2012 года так и не материализовалась. В декабре 2013 имя Кэсси исчезло из списка художников Eleven Rivington. В апреле 2013 года художник объявил, что переходит в Gallery 303 на Двадцать четвертой улице в Нью-Йорке. Эта галерея тоже представляет начинающих художников.

В 2013 году журнал Forbes поставил Джейкоба Кэсси на второе место своего рейтинга вундеркиндов «30 до 30» в категории «Искусство и стиль». (Победителем стала дизайнер Карли Кушни, производящая вечерние платья для торжественных случаев.)

Кэсси теперь производит и новые арт-объекты, которые называет «разрешением неоднозначностей». Это большие монохромные картины, каждый раз уникальной формы, которые он делает из заранее разрезанных холстов и натягивает на рамы, специально изготовленные под каждую форму. Скобы и болтающиеся нитки остаются на законченной работе. Кэсси говорит, что его по-прежнему будут представлять две европейские галереи и он все так же будет производить и выставлять серебряные картины.

Аукционные дома

Кто владеет молотком

Провести аукцион — это все равно что поставить пьесу. Должен изменяться ритм, должны быть взлеты, должны быть более спокойные моменты, и этим надо управлять, словно оркестром.

Симон де Пюри, аукционист

Есть два рынка: обычный рынок для средних коллекционеров и сверхрынок с глобальными знаковыми фигурами. Во второй группе не дураки и тянутся к самому верху.

Тобиас Майер, аукционист

До сих пор аукционные дома описывались как торговые площадки, в которых цены одновременно и прозрачны, и определяются теми участниками торгов, которые сделали наибольшие ставки. Действия двух главных аукционных домов проще всего понять в сравнении с другой реалией: непрерывный труд обоих над созданием собственного бренда.

Считается, что для консигнанта «Кристи» или «Сотби» приносят самые высокие цены на лот. Для участника торгов эти бренды означают надежность. Для купившего то, что он приобрел вещь на одном из этих аукционов, определяет его как человека одновременно и разбирающегося в актуальном искусстве, и весьма состоятельного.