Супернова

Отдача была такой, что она отлетела к каменной стене. Пистолет вырвался из руки, ударился рикошетом о небольшой колокол и под оглушительный звон вылетел в окно башни. Нова завалилась на бок, потому что колено пронзило еще одно жало. Она жалобно заскулила, мечтая лишь о том, чтобы пытка прекратилась, и моля ее остановить.

И вдруг ее словно услышали. Все прекратилось.

Точнее, боль осталась, но не было больше укусов.

Рыдая и дрожа, Нова увидела, что покрывавшие ее тело шершни разлетаются.

Они возвращались к Хани. К своей королеве, лежавшей в неестественной позе на старых деревянных половицах. Под облаком ее золотистых волос образовалась лужица крови. Смаргивая слезы, Нова смотрела на пчел, ползавших по телу Хани. Они словно обследовали ее.

Нова закашлялась и вытерла лицо рукавом. Ей никак не удавалось унять дрожь. Она не могла думать ни о чем, кроме чудовищной боли, сжигавшей ее. Казалось, все тело было покрыто ранами, в которые налили кислоты.

Одна из пчел оставила Хани, подлетела к центральным колоколам и зависла там в нерешительности. Застонав, Нова в ужасе отпрянула, но пчела не обратила на нее внимания. Остальные насекомые тоже стали улетать прочь. Сначала несколько, потом больше, потом десятками… они вылетали в открытые проемы окон звонницы. Покидали собор. Покидали свою королеву.

И лишь когда, наконец, утихли последние отголоски жужжания, Нова поняла, что Хани Харпер действительно была мертва.

Глава сорок четвертая

Нова прижалась щекой к грубому деревянному полу и разрыдалась. Она ничего не чувствовала, кроме жжения и пульсирующей боли. Ей хотелось бы воспользоваться своей суперспособностью и погрузить в сон саму себя. Она предпочла бы оказаться в бессознательном и уязвимом состоянии, чем терпеть все это. Она бы даже предпочла умереть.

Какой-то предмет ударился об пол и, проехав по половице, ткнулся ей в живот.

Вздрогнув, Нова открыла распухшие глаза и увидела свой нож. Пядь за пядью Адриан на коленях подползал к ней. Подобравшись достаточно близко, он лег так, что их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга.

На его лице была такая тревога, что Нова расплакалась еще горше.

– Нова, – очень мягко и очень нежно позвал он. – Я смогу помочь тебе, но сначала ты должна меня развязать. Сможешь?

Нова кивнула и тут же закашлялась, ткнувшись лицом в пол. Его голос звучал словно издалека. Сделать то, что он говорил, представлялось невозможным.

Ей даже верилось, что она сможет сесть, не говоря уже о том, чтобы взять нож. Тем более что-то им сделать.

Но она должна была что-то делать. Нельзя же было просто лежать здесь и рыдать.

– Я все понимаю, – прошептал он, прижавшись лбом к ее лбу. – Все понимаю.

Она всхлипнула. Пару раз шмыгнула носом. Неуверенно кивнула.

Хотя ее кожа пылала огнем, а мышцы стали твердыми как камень, Нова подсунула руки под голову и заставила себя приподняться на локтях, а затем даже кое-как сесть. Ей даже удалось сдержаться и не вскрикнуть от боли, хотя от каждого движения яд снова разливался по ее венам.

Адриан повернулся так, чтобы ей стали видны его руки. Нове казалось, что она смотрит на веревки целую вечность. Перед глазами все плыло. Мозг отказывался работать.

– Нож, – напомнил Адриан.

Нова подняла его и сжала, насколько позволяли силы. Придерживая запястья Адриана, она начала перепиливать веревки. Это было непросто, но Адриан терпел и даже старался помочь ей, наклоняясь так, чтобы ей было удобнее, хотя путы наверняка больно впивались в руки.

Наконец, упала последняя веревка, Нова выронила нож и с протяжным стоном рухнула на пол. Адриан осторожно обнял ее и прижал к себе. Ответить на объятие Нова не смогла – сил хватило лишь на то, чтобы замереть, уткнувшись лицом ему в грудь. И снова заплакать.

Продолжая одной рукой обнимать ее, Адриан переместил другую ближе к ее талии, пытаясь нашарить что-то на ее ремне.

У Новы вырвался булькающий истерический всхлип – ей пришло в голову, что все это было военной хитростью Адриана, который хотел предать ее. Сейчас он мог бы легко ее прикончить: связать собственными веревками или просто сбросить с башни.

Возможно, именно этого она и заслуживала.

Но нет, ничего такого не случилось, а она почувствовала прикосновение ручки к коже за ухом – Адриан что-то рисовал на ее шее. Через минуту она почувствовала, что к укусу прижали что-то холодное, влажное и успокаивающее зуд.

Она судорожно вздохнула, испытав настоящий экстаз от облегчения.

– Тебя защищает Амулет Жизни, – сказал Адриан. – Если бы не он, ты, наверное, уже бы умерла от такого жуткого количества яда в организме.

– Чувство такое, как будто я и правда умираю, – с трудом выговорила Нова, слова слились в невнятное бормотание.

– Жаль, что Амулет не снимает боль, но поверь, без него было бы намного хуже.

Расстегнув на Нове куртку, Адриан снял ее, осторожно, как с ребенка, поочередно стягивая рукава. Когда материал все же задевал распухшие места укусов, девушка всхлипывала от боли.