Супруга без изъяна, или Тайна красной ленты

Она повесила трубку и свернулась калачиком в уголке дивана. Ее бил озноб. Мэри принесла шерстяное одеяло, укутала ее, потом напоила чаем. Наконец Анни подняла на нее глаза.

– Господи, Мэри, что же я наделала!

Мэри села с ней рядом.

– Возможно, это урок нам обеим, – сказала она. – Я потакала тебе, позволила тебе воплотить мои собственные мечты, которые не должны были сбыться. Я виновата не меньше тебя.

– Не надо, Мэри. Вы ни в чем не виноваты. – Анни сжала руки коленями. Ее лицо стало совсем белым. – Было так больно. Мне сказали, что ничего страшного, а боль была адская. Но я заслужила ее.

– Ничего подобного, – возразила Мэри, – ты…

Что-то ударилось о стену дома, и Анни вздрогнула.

– Мне страшно, – заметила она, плотнее кутаясь в одеяло. Ветер со свистом ворвался в комнату.

– Нам надо подняться наверх, – решила Мэри.

Анни с трудом поднималась по ступеням, каждый шаг давался ей с трудом. Мэри устроила ее в маленькой спальне, которую уже считала комнатой Анни. Молодая женщина легла, не раздеваясь, ее трясло. Она закрыла уши руками, чтобы не слышать тоскливых завываний ветра. Она начала что-то невнятно говорить. Мэри пощупала ее лоб. Он горел. Старуха намочила тряпку холодной водой и обтерла Анни руки и лицо, решив добавить в следующую чашку чая целебный бальзам.

– Все стихло, – вдруг сказала Анни и села в постели, прислушиваясь. Дождь действительно кончился. Ветер стих. Когда Мэри выглянула в окно, то увидела звезды.

– Да, – согласилась Мэри и поежилась. Пусть Анни верит во что угодно, она-то сама знала, что это лишь глаз урагана и скоро все начнется сначала.

Но к тому времени, как буря снова набросилась на Внешнюю косу, Анни уже спала. Мэри просидела у ее постели всю ночь, слушая, как стонет и охает дом.

Утром Анни выглядела лучше, температура спала. Мэри отправилась осматривать свои владения. Дождь просочился под дверь и через приоткрытые окна, но ничего в доме не пострадало. Электричества все еще не было, телефон не работал. На крыльце Мэри увидела крышку от мусорного бака. За ночь очертания берега изменились, заросли камышей оказались ближе к воде, полоска песка стала уже. Маяк, казалось, не пострадал, а лампы она проверит позже.

Когда Мэри вернулась в дом, Анни собирала дождевую воду с пола в кухне.

– Это еще что? – Мэри отобрала у нее швабру. – Тебе не следовало этого делать.

Анни присела у стола, ослабевшая, бледная, сложила перед собой прозрачные руки.

– Ночью мне приснилось, что это был ребенок Алека, – тихо произнесла она.

Мэри подняла голову и посмотрела на нее.

– Анни, ты же не сомневалась, что это ребенок Пола.

Та закрыла глаза и кивнула.

– Ладно, пусть я мало что понимаю в этом, – продолжала Мэри, – но сдается мне, эта твоя диафрагма, которой ты пользуешься, чтобы не беременеть, не слишком подходит… – Мэри помолчала, подбирая слова, – такой женщине, как ты.

Анни словно не слышала ее.

– Я хочу забеременеть, и поскорее.

Мэри посмотрела ей в глаза.

– Этого ребенка уже не вернешь.

– Я знаю, – почти шепотом ответила Анни. – Но я все же попытаюсь. И это будет точно ребенок Алека. – Вероятно, она заметила в глазах Мэри сомнение, потому что добавила: – Я клянусь, Мэри. Следующий ребенок будет его.

Газета с кроссвордом упала на пол с колен Мэри, но она и не подумала нагнуться за ней. Она думала о Поле Маселли, все еще несущем ношу прошлых лет. Она думала об Анни и о себе самой. Мэри знала, что, какой бы урок они трое ни извлекли тогда, они его слишком быстро забыли.

46

В пятницу утром, когда Оливия пришла на работу, ее ожидала в кабинете дюжина желтых роз.

– От Пола? – спросила Кэти, пока Оливия открывала конверт с карточкой.

«Ты была права, а я ошибался. Алек».

Оливия улыбнулась.

– Нет, – ответила она, опуская карточку в карман халата, – цветы не от него.

Прошли лишь сутки с того момента, когда она оставила Алека и Лэйси наедине, чтобы они могли решить свои проблемы без нее. И без Анни. Когда Алек не позвонил ей вечером, Оливия решила, что разговор отца и дочери не удался. Или Алек рассердился на Оливию за ее вмешательство. У нее на душе полегчало, когда выяснилось, что это не так.

Во второй половине дня ей позвонил Майк Шелли и поинтересовался, не согласится ли она поужинать с ним после дежурства.

– Это не свидание, – добавил он со смехом. – Моя жена стоит рядом и готова это подтвердить. Мне просто нужно кое-что с тобой обсудить. В семь часов тебе удобно?

– Замечательно, – ответила Оливия, гадая, что ее ожидает.

Майк отвез ее в небольшой рыбный ресторанчик в Китти-Хок, дождался, пока им принесут закуски, и только тогда удовлетворил ее любопытство.

– Комитет по подбору кадров вынес решение, – объявил он.

– Да? – По его тону Оливия не сумела понять, улыбаться ей или хмуриться.