Супруга без изъяна, или Тайна красной ленты

В тот раз Оливии не хватило смелости зайти в мастерскую. Она не поручилась бы за себя, если бы столкнулась с Анни лицом к лицу. Пол был очень привлекательным мужчиной, так что если он пытался соблазнить Анни, то это всего лишь вопрос времени. Оливия представила, как она входит в мастерскую, заводит с Анни разговор. Если у этой женщины есть хоть капля достоинства, то она не захочет причинить Оливии боль. Так рассуждала Оливия почти год назад.

Теперь она устроилась на скамейке совсем по другой причине. Ей захотелось понять, чем Анни так привлекала Пола. Оливия успела почувствовать, как меняется она сама. Ей начала нравиться ее добровольная работа в приюте для женщин в Мантео, хотя раньше она никогда никого не врачевала бесплатно. Медицинская практика всегда была связана для нее с извлечением солидного дохода.

Сначала работа в приюте показалась Оливии тяжелой. Она близко к сердцу принимала истории, которые рассказывали ей эти женщины. По ночам Оливия лежала без сна, лица обитательниц приюта стояли у нее перед глазами. Жалобы несчастных и их детей разбередили в душе Оливии старые раны, которые она считала давно закрывшимися.

Она слишком хорошо понимала, что значит быть жертвой, каково это – чувствовать себя беззащитной и отчаявшейся. Ей до сих пор приходилось напоминать себе, что для нее это уже в прошлом. Она стала хорошим врачом, могла быть уверенной в своем будущем. Но когда Оливия видела в приюте голодных, избитых детей, то сразу же вспоминала те снежные зимы, когда у нее была одна пара туфель на тонкой подошве, или ужины, состоявшие из банки консервированных бобов и единственного горячего хот-дога, которыми она должна была поделиться с братьями.

Оливия доела мороженое и встала. С началом летних каникул машин стало больше, и она осторожно перешла дорогу. Последние дни она вообще вела себя крайне осмотрительно, помня о том, что ей следует заботиться не только о себе, но и о крошечном существе, растущем в ней.

На простой деревянной вывеске значилось «Витражи и фотографии». Оливия вошла, закрыла за собой дверь, и звуки улицы сразу стихли. Ей потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к прохладной, многоцветной красоте комнаты. За большим рабочим столом напротив двери сидел крупный мужчина со светлыми волосами, собранными в «конский хвост». Он поднял голову, посмотрел на Оливию, и она увидела пышные усы над полными чувственными губами. Над его головой клубился табачный дым, хотя он тут же затушил сигарету в пепельнице. В руке мужчина держал какой-то инструмент, перед ним лежало стекло.

– Если у вас появятся вопросы, задавайте, – предложил он низким, скрипучим голосом.

Оливия кивнула и повернула направо, подальше от его глаз. Ей казалось, что она двигается в замедленном ритме. Она чувствовала себя загипнотизированной, одурманенной яркими потоками света. Мастерская была маленькой, с высоким потолком, две стеклянных стены занимали витражи разных форм и размеров.

Сначала Оливия едва могла выделить отдельные картины из общей массы, но потом ее взгляд упал на большой витраж, примерно пять футов на два, с изображением женщины в костюме эпохи королевы Виктории. Белое платье словно летело по воздуху, и Оливия сразу вспомнила ангела, которого купил Пол для их рождественской елки. Женщина игриво смотрела из-под полей украшенной цветами шляпы.

Мужчина, работавший у стола, заметил, что Оливия рассматривает витраж.

– Этот витраж не продается, – предупредил он.

– Очень красиво, – сказала Оливия. – Это работа Анни О’Нил?

– Точно. Я решил оставить этот витраж себе после ее смерти. Сказал себе, что Анни захотела бы, чтобы он остался у меня, раз он мне так нравится. Все витражи справа сделала она. Осталось совсем мало. Почти все раскупили.

«Надо полагать, основным покупателем был Пол», – машинально отметила Оливия.

– Остальное сделал я, – продолжал мужчина. Он махнул рукой в восточную часть мастерской, где на белых стендах расположились фотографии в рамках. – Снимки по большей части мои, хотя Анни была отличным фотографом.

Оливия подошла к фотографиям.

На первых стендах висели цветные снимки – в основном пейзажи в разных ракурсах и в разное время года. В правом нижнем углу была подпись Тома Нестора. Фотографии казались слишком утонченными для человека такого мощного телосложения.

Оливия повернула за угол и увидела фотографии тех людей, которых она помнила очень хорошо. Это были муж Анни и двое их детей. На фотографии дочь Анни весело улыбалась, на щеках появились ямочки, волосы развевались на ветру.

Своего сына Анни сфотографировала на пляже. Он стоял в одних шортах рядом со своим серфом. Темные волосы были зачесаны назад, капли воды сверкали на загорелой груди.