Супруга без изъяна, или Тайна красной ленты

Голос Пола звучал устало и немного напряженно.

– Как ты? – Оливия не могла не беспокоиться о нем.

Он помолчал немного, потом она услышала легкий смешок. Или Пол кашлянул?

– Физически абсолютно здоров. А в остальном – только сейчас начал ощущать, что последнее время был не в себе.

Струйка шампуня поползла по спине Оливии.

– О чем ты говоришь? – Взяв аппарат, она отошла к шкафу, достала еще одно полотенце и накинула на плечи.

– Мне звонил Гейб, мой коллега из «Береговой газеты». Он рассказал о той шумихе, которая поднялась вокруг смерти Анни. Мне очень жаль, Оливия. Я не подозревал, что работаю в бульварном издании. Возможно, если бы я не уехал, этого бы не произошло.

Оливия подошла к кровати, села.

– Ты тоже считал меня виноватой, – сказала она.

– В смерти Анни? Нет, Лив, ты не права. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы так думать. Я только не понимал, как ты вообще взялась ее спасать. Как ты могла работать, когда из-за Анни я вел себя как последний дурак? Но я знаю, что ты сделала все возможное. Прости, если я в чем-то обвинил тебя.

– Твои слова очень много для меня значат, – Оливия держала трубку обеими ладонями.

– Я много думал о нас, – признался Пол после недолгого молчания. – Здесь все напоминает о тебе, о нас. Сегодня вечером я заходил в книжный магазин Донована.

– Да? – Оливия сразу же вспомнила звуки и запахи их любимого места.

– Лучше бы мы никуда отсюда не уезжали. Нам было хорошо в Вашингтоне.

– Но мы же решили, что не хотим растить детей в столице, не важно, будут ли это наши собственные дети или приемные…

– Знаю, знаю. – Пол снова замолчал. Оливия слышала, как он вздохнул. – Мы можем встретиться, когда я вернусь?

– Разумеется.

– Я имею в виду настоящее свидание. Мы бы сходили куда-нибудь, познакомились заново.

– Буду только рада, – в голосе Оливии звучала такая же нежность, что и в голосе Пола.

– Я приеду около пяти.

– Я работаю до семи. – Оливия напряглась, ожидая выговора за то, что ее работа снова мешает их браку.

– Значит, в семь, – спокойно ответил Пол. – Лив? – неуверенно сказал он. – Почему ты не борешься с этим Кремером? Это на тебя совсем не похоже. Ты сидишь сложа руки и позволяешь ему себя оскорблять.

Оливия провела рукой по покрывалу на кровати. Пол прав. Обычно она сражалась со своими противниками с открытым забралом, преодолевая все препятствия.

– Я могу лишь обратиться в комиссию по медицинским конфликтам, но не уверена, что сейчас у меня есть силы пройти через эту процедуру.

– Сделай это, Лив. Я поддержу тебя, обещаю.

Оливия поблагодарила Пола, удивленная и немного настороженная, неспособная до конца поверить словам мужа, его нежности. Но к тому моменту, когда она закончила разговор с Полом, она уже приняла решение и сразу же позвонила Майку Шелли.

Заведующий отделением внимательно слушал, пока Оливия излагала ему свой план. Ей казалось, она понимала ход его мыслей. Обращение в комиссию по медицинским спорам привлечет внимание не только к Оливии, но и ко всему отделению в целом.

– Прошу тебя, Оливия, подожди день-два, прежде чем предпринимать какие-то шаги. Дай мне немного подумать, – попросил Шелли.

Положив трубку, она вдруг почувствовала себя лучше. Оливия уже не казалась себе совершенно беспомощной, как это было за час до разговора с Майком. Она подошла к зеркальной дверце шкафа, сбросила на пол полотенце, повернулась и стала рассматривать себя в профиль. Живот уже заметно выдавался вперед. Если Пол обнимет ее, он все поймет. Алеку этого хватило, чтобы шарахнуться от нее как от огня.

Домыв голову и приняв душ, Оливия не стала надевать ночную рубашку, а влезла в футболку и старенькие джинсы, которые еще застегивались на ней. Она прошла в гараж, вытащила из шкафа пару отверток и маленький чемоданчик с инструментами, который Пол не забрал с собой. Оливия отнесла все это в детскую, прихватив по дороге приемник и стаканчик имбирного эля, и устроилась на полу. Ее ждал долгий, упоительный вечер. Она намеревалась собрать колыбель.

На другой день, когда смена Оливии и Джонатана закончилась, Майк вызвал их к себе в кабинет. Джонатан сел поближе к окну. Его губы кривились в пренебрежительной усмешке, которая стала привычной для него в последнее время. Оливия заняла стул у двери.

Майк немного подался вперед, опершись локтями о стол.

– Джонатан, – начал он, – я хочу, чтобы ты опроверг заявление о так называемом убийстве Анни О’Нил, которое недавно сделал прессе.

– Я не собираюсь опровергать то, что я считаю правдой.

Майк покачал головой: