Суровая Родина. Нехороший путеводитель по Кемерово

Вдоль ограды базара слева – продавцы ковров. Ковры входили в тройку сакральных желаний советского человека: ковёр-хрусталь-дублёнка. Ни одного, ни другого, ни третьего никто никогда не видел на прилавках магазинов, но у всех на стенах и в сервантах «это» было. Ковры большими цветными парусами висели на деревянном заборе. Те, кто не успел занять место на заборе, продавали с земли, отогнув край ковра для демонстрации узора и расцветки.

Вперёд от входа по центру – бабки с семечками. Торговок шесть в ряд. Щегловские кулацкие морды. Зимой – в тулупах, закутанные в плотные коричневые и серые шали. Летом – опять в чём-то чёрном и замотанные в платки. На земле стоят большие холщовые кули-мешки с жареными и сушёными семечками, за ними на скамеечках необъятные торговки. Одна из них негромко зазывает покупателей:

– Сёмки, сёмки, налетай! В моде свежий урожай!

Стакан – 20 копеек. Здесь самая бойкая торговля на базаре – покупает каждый второй. Двадцатник – сущая мелочь, найдётся у всякого. Для ментов бабы с сёмками – «колхозная шушера», а на самом деле – воротилы теневой экономики! Какие деньги поднимали…

Весь базар был покрыт шелухой от семечек. Принято ходить по базару, шёлкать и сплевывать шелуху на землю. Осенью и весной здесь под ногами сплошное месиво из грязи и шелухи.

Как всегда, в бизнесе доступная цена и массовый спрос творили чудеса. Немногие из страждущей до заработка бабла молодёжи понимали, что настоящие капиталы куются у них под носом через стакан за 20 копеек. Им грезился Адидас, финские куртки и японские часы с семью мелодиями как предметы для перепродажи. У них в ходу были сложные схемы – слетать в Таллин, купить там у поляков дешевую бижутерию и перепродать её в Кемерово или привезти из Калининграда вязаные финские шапки Karhu. Считали, что где импортное, там и барыши, дурачки. Таких «молодых, да ранних» и прихватывал ОБХСС. Настоящим искусством начинающего барыги при этом было незаметно «скинуть»* товар, пока менты вели его к своей будке, которая располагалась в глубине барахолки. Деньги он, конечно, на этом терял, но важнее было уйти «сухим» без протокола.

Шумит базар! Справа – ряды с аквариумными рыбками, всякими мелкими домашними животными, типа хомячков и морских свинок. Далее направо – поросята, кролики. Ещё чуть глубже – гашёная и негашёная известь, корма для домашней скотины, какие-то клетки, самодельные деревянные лопаты, мётлы, веники…

Дальше по прямой – «алики» – парни из Средней Азии с прилавками помидоров и огурцов. Тоже неприметные советские миллионеры. Ну сколько заработаешь на помидорах? Много!

У бабушки в доме была свободная комната, которую регулярно снимали «алики». Привозили овощи машинами. Ассортимент был небольшой, но проверенный. Сорили деньгами перед местными девчонками, ходили обедать по ресторанам.

Глава третья

Центральный пятак, прямо в центре базара – здесь торгуют «тёртые калачи»: бесцветные неприметные лица, очки в модных оправах, одеты неброско, но дорого; как остальные торгаши, товар на показ не выставляют – нужно спрашивать «что есть»: джинсы, дублёнки, импортный трикотаж, финские сапоги, спортивные костюмы и кроссовки Адидас. Товар хранится в машинах, припаркованных где-нибудь на соседних улицах. Примерка и расчёт – там же. Их немного, всего человек десять, выглядят они самоуверенно, особенно ничего не боятся – у них с ментами всё давно «подхвачено»*. Их не берут под белые руки и не ведут к будке общественного позора; если планируется операция по борьбе со спекулянтами, то в этот день они просто не выходят на работу.

Фирменная черта центровых – «бегающий» тревожный воробьиный взгляд – как настоящие шпионы они всё время отслеживают пространство вокруг себя – «нет ли на горизонте ментов?». Кого им тут бояться? Все же «свои»! Это у них такая продуманная часть стресс-имиджа, чтобы клиент понимал, что покупает уже не просто дефицит, а идеологически вредный товар с загнивающего, но чертовски ароматно пахнущего Запада, и поэтому платить за него нужно дорого – не торгуясь.

Торговали центровые не только фирмой, но и продукцией теневого сектора советской экономики – «цеховиков». «Цеховка» в СССР была разной по качеству – от явной «палёнки», когда на страшные кустарные вещи пришивали лейблы Puma и Adidas, до продукции высочайшего качества, которую было невозможно отличить от оригинальной. Правда, и стоил такой товар, как настоящий. Центровые, конечно, если уж и толкали «цеховку», то только высшей пробы.

Позднее, их назовут фарцовщиками, но какие они были «утюги»*? В Кемерово «фромов»* отродясь не бывало! Фарцовщик – это тот, кто скупал товар у иностранцев, комбинируя нелегальные валютные и товарные операции. Промышляли в Москве, Ленинграде и портовых городах, куда приезжал интурист. Спекулянт же работал исключительно за рубли, покупая дефицит через работников торговли, у перекупщиков в столице или у моряков в портах. Ну и под статьей он ходил, в отличие от фарцовщиков, – «мягонькой», а за валюту в УК были уже совсем другие расценки.

Самый ходовой товар у центровых —джинсы.