Суровые испытания тайги

Хлызов со следователем пообещали выдать нам документ, разрешающий похоронить Иванникова здесь, в Виви. Куда же, говорят, вы теперь его повезёте? Вечером нам пришло распоряжение: труп Иванникова везти в окружной центр Эвенкии в Туру, на судебно-медицинскую экспертизу. Вот это да! Это опять, наверно, не одна сотня километров на северо-восток, по реке Нижняя Тунгуска.

Ну что ж, поедем в Туру, а ведь сегодня встреча Нового года. Люди готовятся к празднику, а мы сидим в хате, подтапливаем печку, курим и грустим. В 12 часов ночи налили каждому по кружке горячего, крепкого чая, поздравили друг друга с наступающим Новым Годом, с тем и легли спать. Но 1 января, в полдень, нас пригласили к председателю Совета, там оказались и Хлызов со следователем, местный зав. Красного чума — зав. библиотеки и другие местные жители.

Потом пошли для нас нудные дни ожидания выезда в Туру. Сидели до 22 января. Пережидали морозы, заживляли обморожения.

Из Виви мы выехали на шести санках. Кроме меня, грузовых и с трупом Иванникова, ещё был радист Кортунков Василий Семенович, рабочий Хущеев Иван и проводник.

Весть о покойнике, видимо, разнеслась вперед нас, и потом встречные караваны заранее обходили нас далеко стороной.

24 января приехали в маленькую факторию Нидэм. До Туры осталось 25 километров. Зашли в крайний чум, согрелись, выпили чайку по кружке и решили не ночевать. После чая все повеселели. Расселись по санкам, гикнули на оленей и помчались вперёд. Дорога пошла исключительно хорошая, и за два с половиной часа приехали в Туру, в первом часу ночи.

Туру услышали далеко по работе движка электростанции, а потом и увидели блестящие в ночи огни, и после таёжной глухомани они на нас произвели какое-то восторженное впечатление.

В посёлок въехали уже не как в факторию. Сразу пошли заборы, переулки и улицы. Олени шарахаются в стороны от встречных людей чуть не на заборы. Разыскали базу нашей экспедиции. Подъехали к ней, видать, с шумом, т.к. нас сразу же услыхали обитатели дома и повыскакивали навстречу. Поднялся бесподобный шум встречи, распознавание кто есть кто. Мы даже растерялись, столько много встречающих. Оказывается, здесь находился зам. начальника экспедиции Вараксин Дмитрий Васильевич и с ним семь человек рабочих, занимающихся оборудованием новой базы экспедиции для будущего года, и они нас поджидали. Кто-то спросил: «А где Иванников-то?» — «Да вот он, на нартах, привязанный».

— Как привязанный? Что же это вы его так?

— А как надо? Чтобы потерять в торосах на реке, где перевертывает даже нарты?

— Ну да, это конечно!

— А Вараксин участливо проговорил: «Эта неожиданная смерть в пути для вас-то была целой трагедией. Трудно это переживать».

— Да! Эта беда просто оглушила нас своей жестокостью сперва на реке, в такой мороз, темень. Что делать? Ужасно! А в санчати, услышав от врача, что Яша мёртв, меня бросило даже в жар, не мог стоять на ногах, сел. — ответил я. — Ну что же, будем разгружаться?…

Рабочие базы быстро распрягли оленей, перетаскали поклажу в помещение. А нарты с Иванниковым завезли в сарай и пошли в дом. Было -55°?. Нас накормили и уложили спать, и проспали мы весь день 25 января. Вараксин же труп Иванникова отвез в анатомку окружной больницы для медицинского обследования, и только 8 февраля нам выдали свидетельство о смерти, что Иванников в дороге заболел, на губах сыпь от мороза, промерзла голова и возник менингит головного мозга.

Получив разрешение на похороны, мы своими силами три дня копали могилу в вечной мерзлоте. Землю отогревали костром.

12 февраля похоронили своего друга Иванникова Якова Александровича, топографа, молодого специалиста своей мужской командой в 13 человек.

О смерти сообщили родителям, но они были пожилые и выехать на похороны не смогли.

Все годы учёбы Яша мечтал попасть на Нижнюю Тунгуску. Его мечта сбылась, приехал, проработал всё лето и здесь, на Нижней Тунгуске, остался навсегда.

Пик Топографов

Мы с моим постоянным таёжным спутником Тюлюшем Хуураком верхом на лошадях продвигались по берегу реки Большой Енисей. В истоках этой богатырской реки скорость течения воды очень быстрая, но берега друг от друга находятся совсем близко. За многие сотни лет река промыла себе русло, протекая по двухкилометровой Тоджинской долине, нарушая тишину девственной тайги, через огромнейшие ореховые урочища темно-зеленого кедрача, оставляя массивы ягодных кустарников: голубики, черники, смородины, малины, калины, облепихи. На склонах берегов проглядываются пустые вкраплины гроздьев рубинового цвета брусники. В этих богатых природных условиях водится множество различных зверей и птиц, питательная среда для них превосходная. Неисчислимое количество озёр, рек, ручьёв, родников служат прекрасным им водопоем, причем некоторые ручьи и реки не замерзают даже в самые лютые морозы.