Суррогат мечты

-Да вон, виден уже, - Иван показал рукой направо. – Видите, старая дорога асфальтированная? Вот по ней дальше туда, столбы полосатые видны. И антенна торчит. Только через лес не ходите, там все заминировано на совесть.

Анатолий достал рацию, подключился к волне связи, поймал нужную.

-Говорит капитан Анатолий Таченко. Прием. Как слышно? Вызываю седьмой блокпост. Говорит Анатолий Таченко. Прием.

Сквозь фон и треск помех к нему прорвался голос оператора:

-Капитан? Слышу вас. Где вы находитесь?

-В полукилометре от вас. Не открывайте огонь, мы выдвигаемся на дорогу и идем к блокпосту. Повторяю: не открывайте огонь. С нами раненый.

-Принято, все сделаем. Ждем вас.

Капитан выключил рацию, повернулся к Ивану. «Ну вот и настал момент истины» - подумал ходок. Его с головы до ног пробрало холодком: он не доверял людям и хорошо знал, как они иной раз возвращают долги… В любом случае, теперь он бессилен. Осталось только уповать на честность капитана Таченко и его людей.

-Спасибо тебе, - Анатолий протянул ходоку руку. – Этого я не забуду. При случае отплачу тем же. Пошли с нами? К тебе лишних вопросов не будет – даю слово. Незачем тебе в Зоне помирать. Возвращайся к людям? Там, я уверен, ты принесешь больше пользы.

-Нет, спасибо, - ответил Иван. – Мне и тут неплохо.

-Как знаешь…

-Возьми, человек, - раненый Алексей, кривясь от боли, сдернул с плеча автомат. – Думаю, это получше твоей бухалки. Выживать удобнее будет.

-Это же табельное оружие, - беззлобно упрекнул бойца капитан.

-А я его потерял, - нагло улыбнулся Алексей, доставая два магазина с патронами. – Когда сражались с превосходящими силами противника.

-Ай яй яй, - шутливо пожурил подчиненного Таченко. – Внимательнее надо быть… Ну ладно, прощай, Иван. Быть может, встретимся еще. Жизнь – она сюрпризы делать любит.

«Не дай бог мне еще раз вас встретить», - подумал ходок, но вслух, понятное дело, не сказал.

Таченко пристально посмотрел ему в глаза и, махнув на прощание рукой,  безбоязненно повернулся к Ивану крепкой спиной. За капитаном двинулись остальные бойцы. И только недоверчивый Чебурной все время шел вполоборота, держа фигуру ходока в поле зрения, пока она не скрылась за деревьями.

У каждого свои дороги. И Таченко еще только предстояло это узнать в полной мере.

Крытый «УАЗ» медленно полз по дороге. Асфальтовое полотно было в отличном состоянии, и ничто не мешало водителю прибавить скорость, но следом за автомобилем, чадя гарью выхлопа, шли два могучих КамАЗа с «кунгами» и БТР боевого охранения. Изначально было жестко оговорено – держать скорость не более сорока километров в час. Зона отчуждения – это не пригород Москвы, где можно без оглядки летать по автострадам. Хоть ничего опасного на местных дорогах не имелось, но Лебедев приказал глядеть в оба. Пару раз уже случалось, что научные машины напарывались на самодельные мины, а потом атаковывались группами неизвестных. Ученые избивались и связывались, а имущество беспощадно грабилось. Милиция, разумеется, тут была бессильна. Хоть зона и не грозила страшной радиацией, как сразу после апреля 1986 года, но стражи закона сюда забредали редко и крайне неохотно.