Сущность Альфы (СИ)

Пожалуй, именно этого момента Итачи боялся больше всего, но не потому, что ему придется поговорить с братом-омегой на темы отношений или секса, это ничуть не смущало их обоих, а потому, что он боялся излишне вмешаться в ситуацию и тем самым сделать брату больно, либо отговорив его от отношений, либо, наоборот, одобрив те, которые должен был пресечь. Так было и с Наруто: Итачи долго к нему присматривался, оценивал, собирал о нем сведения, причем ещё задолго до того, как Саске рассказал ему о своих чувствах к сэнсэю, потому что… потому что, наверное, ещё тогда, в день смотрин, когда эти альфа и омега впервые встретились, он понял, что между ними появилось взаимное притяжение, как бы сказал доктор Шиин, связующая нить. В общем, кандидатуру Наруто он одобрил, пусть так до конца и не узнал, что же блондин скрывает помимо того, что его ментальная сила… странная, хотя, сам Итачи считал, что здесь он уже пошел на поводу у собственных эмоций, увидев в Намикадзе много того, что ему импонировало и отвечало его личностным представлениям о достойном его отото альфе, но все же он будто предчувствовал, что все не будет так просто. И вот, теперь, в сию минуту, ему предстоял действительно непростой разговор с братом, слов для начала которого он так и не смог подобрать.

- Говори уже, аники, - буркнул Саске, отводя взгляд, - только не смотри так, пожалуйста, - и подросток замолчал, чувствуя, что брат не то чтобы чем-то расстроен или же сердится на него, но и эмоции сейчас переживает не самые радужные. Скорее всего, это было беспокойство, причем, как понял омега, относительно его персоны. Беспокойство, вызванное не столько его состоянием, сколько чем-то, о чем он и сам не знал, но, похоже, скоро узнает. Вот теперь ему стало предельно ясно, почему нии-сан так задержался – брат хотел поговорить с ним о чем-то важном наедине.

- Саске… - Итачи подошел к койке и нерешительно прикоснулся к руке брата кончиками пальцев, в данный момент отгородившись от их связи, чтобы просто видеть, а не, получается, выуживать, выкрадывать, тянуть из брата то, что было спрятано в глубинах его души. – Скажи, отото, что ты на самом деле чувствуешь к Намикадзе Наруто?

- Я… - подросток вскинулся, резко поднял голову, посмотрел брату в глаза, собираясь ответить, но слова будто застряли у него в горле, сдавив мышцы плотным кольцом и заставив вновь отвести взгляд.

Порой он был так слаб, что самому становилось противно, хотя Саске и понимал, что он – омега, что ему от природы присуща эмоциональность, чувственность, более глубокое переживание и отзывчивость, но, казалось, подросток научился с этим справляться, хотя так, и правда, только казалось, ведь это рядом с Суйгетсу, Карин, даже Джуго он был сильным, волевым, непоколебимым, держал лицо при родителях и родственниках, взирал с некой надменностью на всех своих ухажеров и с пониманием относился к чудачествам своего альфы, но рядом с Итачи… Брат был намного сильнее его, умнее, опытнее, умел видеть зерна истины там, где все было прикрыто искусной ложью и напускной безмятежностью. Казалось, он даже видел суть сущности особи, и сила Древнего была здесь ни при чем, поэтому рядом с аники он и не умел скрываться, играть и сдерживаться, действительно становясь слабым.

Итачи всего лишь задал вопрос, обычный вопрос, на который он должен был ответить: «Наруто мне нравится. Он хороший, достойный альфа, мне с ним комфортно, и я бы не хотел, чтобы мы расстались», - но только брат умел ставить вопрос так, что прежде, чем ответить, нужно было раскрыть свою душу, в первую очередь перед самим собой. Что он чувствовал к Наруто? Пожалуй, Саске мог сказать – много чего, в том числе и обиду, и злость, и легкое разочарование, но это сейчас, когда он хотел, чтобы его альфа был рядом с ним, а тот даже не поинтересовался его состоянием, а если говорить в целом… Омега, зажмурившись, представил, что Наруто сейчас перед ним, что он смотрит в его завлекающие глаза цвета морской волны, что ощущает его дыхание на своей коже, что осязает его биополе, а вокруг них нет ничего и никого, только они вдвоем, и в этой обстановке ему нужно сказать альфе о своих чувствах, без масок, недосказанности и отворачивания от правды, какой бы она ни была.