- Наруто, - вздохнув, ментально сетуя на необразованность некоторых особей, Саске приподнял голову и с уверенностью посмотрел своему альфе в глаза, - я не понесу, пока сам этого не захочу. Ясно? – он почувствовал, что в его глазах вспыхнул «кровавый цветок», хотя сущность Древнего все ещё дремала внутри, не освобождая свою силу, просто так было проще и нагляднее выразить свою уверенность
- Ясно, - со снисходительной улыбкой ответил альфа, а после, крепко обняв своего омежку, подтянул его повыше, прикасаясь к алым, сладким губам в примирительном поцелуе. Да, сейчас он мог сказать только одно: Саске был более чем достойным омегой для Альтер Альфы. А шепотом, чтобы его мальчик не услышал, мог добавить, что это ему ещё расти и расти, чтобы стать достойным своего омеги.
- Намикадзе, нет, - разорвав чувственный поцелуй, категорично возразил Саске, чувствуя, как в томительности и страсти начинают тонко звенеть нити их уз, усиливая пульсацию метки их единства. – Ты наказан
- За что? – игриво выгнув золотистую бровь, осведомился Альтер Альфа, зазывно поглаживая своего омежку вдоль линии позвоночника
- За это, - возмутился омега, пальчиками прикасаясь к слегка покрасневшему следу от укуса на своей шее. – Больно же, - конечно, он немного приукрасил действительность, потому что больно не было, но сам факт того, что его укусили, без спросу, оставлять безнаказанным он не собирался
- Это особая метка Альтер Альфы, - с легкой улыбкой пояснил Намикадзе, разрумянившемуся то ли от возмущения, то ли от вновь проснувшегося желания близости омеге. – В Далекие Времена все альфы так метили своих омег, и именно подобные метки, в отличие от ментальных, никогда не исчезали
- Атавизм какой-то, - примирительно проворчал Саске, после чего, удобно устроившись на своем сильном, выносливом и любимом альфе, положил голову ему на плечо, наслаждаясь невесомыми, успокаивающими, разливающими тепло поглаживаниями
- Атавизм или нет, - Наруто осторожно пожал плечами, - но такие метки ставили только на возлюбленных, - он почувствовал, что омега вздрогнул, и хитро ухмыльнулся, зная, что хочет услышать его мальчик, и о чем его гордость не позволяет ему спросить. – Люблю тебя, Саске, - и раскрыть свое биополе, чтобы опутать омегу ментальным коконом, раскрывая суть их особенной, предопределенной, искренней, глубокой и сильной связи
- Сказал-таки, - фыркнул Саске, но ментальный кокон принял, наслаждаясь током энергетики, от альфы к нему и обратно, который скользил по нитям их уз. – Я тоже тебя люблю, - и замер, слыша, как альфа нежно проворчал «вредный омежка», после чего, улыбнувшись, прикрыл глаза, теперь уже точно будучи уверенным в том, что эти признания не были пустым звуком, дежурными фразами, просто словами, чувствуя их силу и сокрытый в них глубокий смысл, намного больший, чем человек мог сказать или вложить в интонацию голоса. Только так. На ментальном уровне. Только между ними. Альтер Альфой и Древним с сущностью омеги. Только в их Особенной Паре.
========== Эпилог. Семь лет спустя. Часть 1. ==========
Июнь в этом году выдался жарким, сухим и штильным, и Ирука, сидя на лавочке в парке под тенью раскидистых деревьев, вяло обмахивался веером, при этом все равно не ощущая желаемой прохлады. Солнце палило нещадно, хрупкие листья свернулись в трубочки, защищая благодатную влагу внутри своих тоненьких жил, в воздухе клубились ароматы цветения, раздражая чувствительное обоняние, а близость мощного, взмывающего в небо фонтана ни чуточку не облегчала знойное томление, но, несмотря на все это, омега наслаждался своим уединением, изредка поглядывая на молодых родителей, корпящих над своими чадами, или же влюбленные парочки, которые, игнорируя Административный Кодекс, разувшись, бродили в фонтане, совершенно не заботясь о своей, насквозь промокшей одежде.
Смотря на озорную возню в фонтане, Умино тоже мог бы поддаться соблазну, чтобы оказаться под прохладными струями, ощутить, как мощь воды смывает с его тела капельки пота и знойную усталость, насладиться волной прилипшей к телу футболки, которая нагло обрисует все ещё изящные, плавные контуры его фигуры, но, увы, ему уже не двадцать и даже не тридцать, чтобы идти на поводу у порывов сущности, при этом ощущая неуместный детский восторг. Он – взрослый мужчина, на плечах которого лежит ответственность, так что моральный облик нужно держать цепко, даже несмотря на то, что за все эти годы омега изрядно устал от норм и рамок, в одиночку прокладывая свой жизненный путь.