Сущность зла

В баре «Лили» собирались проводники и просто горцы, которые хотели хоть немного расслабиться и побыть в покое. Там подавали Bauerntoast[29], которым можно было наесться впрок на несколько дней, и всегда свежее пиво. Кроме того, никто не кудахтал в мобильный телефон и не восклицал, оглядывая эту конуру, как тут «живопи-и-исно».

Большинство завсегдатаев составляли пенсионеры, но не подумайте, что там было что-то вроде богадельни. Заходила туда и молодежь, даже подростки, приобщившиеся к жизни гор. Короче говоря, в «Лили» местные могли почитать «Доломитен», выпить пару (а то и четыре-пять) кружек пива и ругаться на двух языках, не думая, что это может оскорбить изысканный вкус туристов.

Я блистал. Слушая мои шуточки насчет Amerikaner[30], они надрывали от смеха животы. Я научился играть в ваттен[31]. Усвоил самые сочные словечки местного диалокта. Угощал пивом столь обильно, что оно лилось как вода, и делал все, чтобы завоевать расположение завсегдатаев. А главное, всячески остерегался раскрывать мои истинные намерения.

Однако я не слишком обольщался. Горцы в ответ на мои знаки внимания выказывали мне симпатию, но не удостаивали дружбой. Я был любезным, забавным, даже немного чудаковатым, и это как-то скрашивало их вечера — но не более.

Я был желанным гостем, ценился несколько больше, чем турист, но много меньше, чем местный житель, как и сказал Макс Крюн.

Эта компания увечных — редко у кого на руках было по десять пальцев: кто потерял их, карабкаясь на скалу (как это случилось с Вернером), у кого они попали под бензопилу, а кто и сам попросил их отрубить, чтобы не идти на военную службу, — принимала меня только благодаря моему свойству́ со стариком Майром, и я был уверен, что кто-то из них, а может, и все передавали бывшему начальнику Спасательной службы наши разговоры до последнего слова. Но я вел себя осмотрительно. Подготовил себе прикрытие. Как сказал бы Майк, следовал плану.

Походив недельку, болтая о том о сем и проигрывая в карты, я вдруг выдал, что намереваюсь смастерить для дочки деревянные санки. Это, мол, будет подарок на Рождество. Может ли кто-нибудь преподать мне пару уроков? Я знал, что многие из них искусные резчики, и рассчитывал этим расположить их к себе, рассеяв любые подозрения, какие могли возникнуть.

Уловка сработала.

В особенности двое из них телом и душой посвятили себя задаче обучить недотепу ремеслу. Симпатичный девяностолетний старец по имени Эльмар и его неизменный собутыльник, семидесятипятилетний калека, потерявший ногу (несчастный случай на лесоповале: бензопила сделала «заг» вместо «зиг»), по имени Луис.

Эльмар и Луис объяснили мне, какие инструменты следует купить, и как не дать себя облапошить продавцам в скобяной лавке, и какую древесину достать, и на какие части санок ее употребить. Мы делали чертежи на салфетках, а потом я забывал их в карманах, и они попадали в стиральную машину; рассказы об этом чрезвычайно веселили публику.

Ведь в конечном итоге я был всего лишь городским недоумком, разве нет?

Время от времени с нарочитой небрежностью я задавал вопросы.

Эльмар и Луис, вне себя от счастья, принимались рассказывать истории, которые в баре «Лили» все слышали бессчетное количество раз.

Мне открылось то, о чем книги из музея поведать не осмелились.

Несчастные случаи. Смерти. Смерти нелепые, смерти прискорбные, смерти беспричинные, смерти, случившиеся сто лет назад. Случившиеся много веков назад. Легенды, начало которых встречалось хохотом, но которые неизменно заканчивались очень плохо.

Одна меня особенно поразила. Речь в ней шла о таинственном народе фанес, и оба, Эльмар и Луис, клялись: История эта — с большой буквы.

Народ фанес — древнее племя, которое, согласно легенде, жило в мире и согласии. Оно ни с кем не воевало, и его вожди правили справедливо и мудро. Все шло чудесно до тех пор, пока целый народ вдруг не исчез без следа. В единый миг. Фанес — местность километрах в десяти к северу от заповедника, но Эльмар и Луис были убеждены, что злая сила, стершая с лица земли древний народ, происходила из Блеттербаха. Гиблое место, уверял Луис. Именно там бензопила сделала «заг».

Тем же вечером я проверил по Википедии все, что странная парочка из «Лили» нарассказывала мне. С величайшим изумлением я обнаружил, что они не соврали. Народ, населявший Фанес в конце бронзового века, исчез в мгновение ока. Вот он был, а вот его нет.

Фокус-покус.

Самые правдоподобные гипотезы предполагали вторжение с юга, возможно из Венето, племен более развитых и агрессивных. Но войны оставляют следы, а не было найдено никаких свидетельств подобного нашествия. Ни останков, ни наконечников стрел, ни пробитых щитов или массовых захоронений. Только легенды. Луис и Эльмар заслужили по кружке форста.

8

В середине ноября произошло два события.

Первое: Луис угостил меня пирожком с начинкой из воздуха.

Второе: у пирожка с начинкой из воздуха появился слабый привкус крови.

Пирожок с начинкой «б»

1