Суть дела

Однако при звуке открывшейся гаражной двери я бегу в нашу спальню и с тяжелым сердцем обнаруживаю то, о чем и так догадывалась: телефона Ника на комоде нет. Я говорю себе, что брать с собой телефон — естественное дело, даже если и отъезжаешь ненадолго, и все же так и вижу перед собой: мой муж в машине нажимает клавишу быстрого набора номера другой женщины.

— Мне кажется, у Ника роман, — говорю я Кейт на следующий день, когда наконец-то, с пятой попытки, вылавливаю ее. Я сижу на полу в окружении трех груд грязного белья, хотя их могло бы быть и пять, если бы я не перезагрузила стиральную машину. — Или, во всяком случае, он об этом подумывает.

Не успеваю я произнести эти слова, как чувствую огромное облегчение, как будто противостояние своим страхам и их озвучивание уменьшает их вероятность.

— Не может быть, — отвечает Кейт; другого я и не ожидала — наверное, поэтому я подсознательно и позвонила именно ей, выбрав среди прочих кандидатов: Рэйчел, моего брата, Эйприл и моей матери. Рэйчел и Декс чересчур встревожатся, Эйприл скорее всего разболтает, реакция мамы будет слишком циничной. — Почему ты так думаешь?

Я перечисляю ей все свои доказательства: работа допоздна, текстовое сообщение и экспедиция за вишневой колой, продлившаяся почти сорок минут.

— Да перестань, Тесса. Ты делаешь какой-то дурацкий вывод, — говорит Кейт. — Он мог пожелать уйти из дома на несколько минут. Уклониться от своего супружеского долга, немного побыв в одиночестве. Но из этого не следует, что у него роман.

— А как же сообщение в телефоне? — спрашиваю я. — «Думаю о тебе»?..

— Ну и что? Значит, он о ком-то думает... Это не значит, что он думает о том, как бы кого-то раздеть.

— И все же, кто мог его прислать? — недоумеваю я, осознавая: то самое обстоятельство, которое вызывает у меня наибольшее замешательство — у Ника мало друзей, и он редко заводит новые знакомства, — одновременно и ободряет меня.

— Да от кого угодно. От коллеги, которая переживает развод и сидит одна в День благодарения. Могло быть от старого друга... двоюродной сестры. От отца или матери кого-то из пациентов. От бывшего пациента... Подводим итог: Ник не бабник.

— Моя мать говорит, что все мужчины — бабники.

— Я этому не верю. Ты этому не веришь.

— В последнее время я уже не знаю, чему верить, — говорю я.

— Тесс. У тебя просто легкая депрессия. Спад. Вот что я тебе скажу. Приезжай-ка ты ко мне в следующие выходные. Я тебя развеселю, отправлю домой счастливой. Нет такой беды, которой не поможет общение с подругой...

— Дать Нику время закрутить роман? — шучу я. В основном шучу.

— Дать ему время заскучать без тебя. Время напомнить себе самой, что у тебя самый лучший муж. Самый лучший брак. Самая лучшая жизнь.

— Хорошо, — произношу я, ни в чем не убежденная, но преисполненная надежды. — Я приеду в пятницу, ближе к вечеру.

— Вот и славно. Мы куда-нибудь сходим. Посмотришь, как я охочусь на парней в барах... Я покажу тебе, чего именно нет в твоей жизни. Покажу, как тебе повезло, что у тебя верный муж.

— А до того как мне себя вести?

— Вести себя? — возбужденно переспрашивает Кейт; стратегии поведения — ее конек. — Ну, для начала, больше никакого шпионажа. Я по этой дорожке ходила... Из этого ничего хорошего не выходит.

— Хорошо, — соглашаюсь я, придерживая телефон плечом и заталкиваю в машину партию темного белья. На пол хозяйственной комнаты выпадают из кучи боксеры Ника в красную клетку, и, поднимая их, я думаю, что никто, кроме меня, не видел его нижнего белья. — Что еще?

— Делай упражнения. Медитируй. Ешь здоровую пищу. Побольше спи. Радуйся приятным моментам. Купи новые туфли, — перечисляет Кейт, словно читает список заповедей о том, как быть счастливой. — И самое главное, не осложняй Нику жизнь. Не цепляйся к нему. Никаких обвинений. Просто... будь с ним милой.

— Чтобы побудить его не изменять?

— Нет. Потому что ты веришь: он не изменяет.

Я впервые за много дней искренне улыбаюсь, радуясь, что доверилась Кейт и скоро ее увижу, и, кроме того, я замужем за человеком, в котором не сомневается моя лучшая подруга.

ВЭЛЕРИ:

глава двадцать шестая

Вечером накануне возвращения Чарли в школу Ник заезжает пожелать ему удачи, а заканчивает тем, что остается готовить ужин. Объявив себя знатоком бургеров, он подготавливает булочки для основы и не отходит от гриля Джорджа Формена. Хотя они с Ником обменялись десятками телефонных звонков и сообщений, Вэлери впервые видит его после Дня благодарения, и у нее кружится голова от того, что она стоит рядом с ним. Только это и ослабляет ее нервозность, связанную с возвращением Чарли в школу.

Сейчас она смотрит на сына, который играет на кухонном столе фигурками-персонажами «Звездных войн» и спрашивает Ника о своей маске, которая лежит рядом.

— Мне обязательно ее носить? В школе?

— Да, парень, — говорит Ник. — Особенно на занятиях спортом и на переменах... Периодически ты можешь ее снимать, если она тебя беспокоит, если потеешь или чешется кожа, но носить ее нужно.

Чарли хмурится, словно обдумывает услышанное, а потом спрашивает: