Суть времени. Том 3

А политический центр — это то, что я знаю и на что я могу опереться. И все. И он никаких амбиций не имеет. Люди делают это, уже будучи изможденными двумя предыдущими проектами, только потому, что я начал кричать и говорить: «Или вы это делаете, или ничего не будет!» Они начали это делать. И будут это делать в силу своих возможностей. Все, что я могу здесь гарантировать, — что никакой амбициозности тут не будет, никакого конфликта самолюбий, никакой привычной грызни. Всего этого не будет, это исключено, это убито двадцатилетиями или сорокалетиями предыдущей совместной жизни в плотной группе.

Задача в том, чтобы появилось как можно больше новых правильных активистов. Под правильностью я имею в виду, конечно, как минимум, политическую образованность и готовность работать коллективно с другими. То есть отсутствие вот этого выпячивания, отсутствие этого мелкого райкомовского эгоизма. И второе, как максимум, — способность к роли социальных лидеров. Стране сейчас нужно тысяч пять — десять социальных лидеров, способных построить между собой высококогерентные отношения.

Вы скажете, что это невозможно, что так не бывает. Но и никогда не было, чтобы из таких ситуаций, в которую сейчас страна залезла, выходили живыми. Тоже никогда этого не было, понимаете? Все классические рецепты не работают. Все, что можно сделать, находится по ту сторону здравого смысла, по ту сторону отработанных схем, по ту сторону канонической политики, по ту сторону этих верхних социальных сфер, этих «self-made» и этих всех систем — все это обесточено. В ближайшее время вы увидите, как будут беспощадно отключать тумблер за тумблером, элемент за элементом, как это будет беситься, бегать, как курицы с отрубленными головами, создавать какие-то идиотства, уродства и пр. Все оно будет переходить в это состояние вдруг — по тем причинам, которые я разобрал, потому что карта боевых действий примерно такова, как я здесь говорю. Она состоит примерно из этого.

А вопрос к вам ко всем — ко всем, кто тем не менее, сознавая всю тяжесть ситуации (а я эту тяжесть никоим образом не собираюсь преуменьшать), входит в процесс: можете ли вы совершить чудо? Действительно получить серьезное политическое образование, не теряя при этом политической активности, а только усиливая ее. И входить в эти группы, рождая лидеров, сплачиваясь с ними и подчиняя все эти «self» — «супер-Я», «сверх-Я». Гоголь по этому поводу говорил: «Отрекись от себя для себя, но не для России». Вот «я для себя» — это эго. А «я для России» — это «супер-эго».

Сможете ли вы по-настоящему выйти на рандеву с историко-культурной личностью под названием Россия? Вернется ли та великая любовь, которая одна только и пробуждает «сверх-Я» в людях? Вернется ли в андеграунд это самое бытие, принцип «быть» вместо принципа «иметь», на который обречены и «self-made», и «винтики». Произойдет ли это? Россия жива! Слышите? Она еще жива. И какое-то время на то, чтобы сотворить это чудо, есть. Но никаких шансов ни на что другое нет вообще.

И вот на этом фоне возникают некоторые тексты — пронзительные, глубокие, говорящие о том, что Россия жива. И одновременно имеющие определенный и очень сходный изъян, если посмотреть на всю совокупность этих текстов как на единый метатекст.

Подчеркиваю, что я авторов подобных текстов люблю, что мне они близки, что их тексты вызывают во мне огромную человеческую теплоту. И если я что-то по этому поводу буду говорить критическое, то не потому, что я плохо отношусь к авторам или к текстам, а потому, что ситуация — швах. И говорить надо на соответствующем языке.

То, что я не люблю, находится по другую сторону от авторов этих текстов. И там я ничего говорить не буду. А здесь что-то скажу, сначала прочитав текст, который мне нравится и который у меня одновременно вызывает вопросы.

Текст этот называется «Отпустите меня в СССР».