Суть времени. Том 3

Через несколько месяцев мы кардинально поменяем интернет-пространство к лучшему. Мы постараемся предоставить там всем огромные возможности. Но поймите же и вы нас. Мы благодарны каждому, кто нас смотрит, но это не называется «членство в организации». Мы благодарны каждому, кто хоть как-то реагирует на просмотренное. Мы благодарны всем, кто нас критикует. Мы благодарны даже тем, кто нас ругает, потому что это значит, что они нас смотрят и обсуждают нас, а не идут в порноклуб или пивбар. Мы всем благодарны и ни на кого не в обиде. Но и обратная обида не может иметь место, понимаете?

Если уже есть тысячи людей, которые определились и хотят говорить между собой о том, с чем они определились, то они имеют право в своей среде разговаривать по своей повестке дня.

А те, кто сомневается, это замечательные люди. Мы их очень уважаем (вместе это называется «сомневающиеся» или «критикующие»)…

Но когда и те, и другие собираются в одном пространстве и людям, которые для себя уже все решили, много сделали, хотят сделать больше, вдруг говорят: «Надо еще подумать, а давайте-ка вместе…» — они отвечают: «Старик, ну, о чем мне с тобой думать?»

Есть замечательный фильм «Хождение по мукам», когда актер, прекрасно играющий Телегина, говорит Ивану Горе (этот актер как раз играет хуже, но тоже неплохо)… Иван Гора — это такой рабочий, который стал деятелем гражданской войны и революции, а Телегин — такой сомневающийся военный интеллигент. Идет гражданская война, Гора мечется, управляет какими-то процессами. А Телегин помнит, как он с ним разговаривал, Гора когда-то был интеллектуальный рабочий, Телегин очень ценил его народную мудрость. И вот когда этот сомневающийся интеллигент вдруг говорит Ивану Горе, который уже весь в революции и гражданской войне: «Иван, ну, куда ты опять торопишься? Ну, давай посидим, поговорим» — Иван ему отвечает: «Чудак ты, парень! Ну, есть у меня сейчас время с тобой разговаривать?!»

Я-то как раз, в отличие от Ивана Горы, считаю, что время всегда есть. И что разговаривать безумно важно. Но нужно просто многомерное пространство, многосекторное, многосегментное, в котором найдется место для всего: и для разговоров, и для действия, и для людей, которые все уже для себя решили и идут вперед, и для людей, которые колеблются, и так далее. Для всех.

Но это не значит, что мы не понимаем, как должна выглядеть организация, которая может стать рычагом, переворачивающим Россию. Мы прекрасно понимаем, что это такое. Мы прекрасно понимаем, что такая организация — это не тусняк. Это нечто совсем другое. Вся проблема современной России как раз и заключается в том, что большинство людей чувствует стремление вернуться к советскому (это даже не настроение, люди достаточно последовательно выражают свою позицию, отвечая на один вопрос за другим), что вот эта вот общая устремленность есть, но когерентности нет. А все, на что может рассчитывать противник, что среди этих 70–75–80% (которых совершенно достаточно, как, честно говоря, и 60%, для того чтобы общество повернуть в другую сторону и действительно все процессы повернуть в другую сторону) будут разброд и шатание; что там будут какие-то комплексы; что там-то и поселится регресс; что там-то и удастся свести все к малодушию, неуверенности, сомнениям и всему, чему угодно.

Нам-то по большому счету не так важно любой ценой завлечь побольше народу и каким-то образом в этом большом количестве людей какую-нибудь политическую сагу сочинить. Нам важно изменить общество — сделать так, чтобы то, что сейчас является настроением, стало намерением; то, что является намерением, стало волевым импульсом; то, что является волевым импульсом, стало страстью.

Политика — это действительно управление общественной энергией. Но то, что нам нужно сегодня, то, что России нужно сегодня, может быть, впервые, это действие по изменению качества и количества энергии. Не по управлению только имеющейся энергией, а по изменению качества и количества этой энергии. Впервые в истории мира и впервые в истории России метафизика (а именно она занимается изменением качества энергии и ее количества), духовная деятельность, политико-культурная деятельность становятся политикой в чистом виде.

От эффективности этой деятельности зависит судьба страны. Борьба за качество энергии является сегодня решающим фронтом политической войны. Война идет в высшем, смысловом измерении. Это — война. Потому что если энергия будет полузвериная, то даже если направленность этой энергии нас устроит, то ее качество скорее сметет страну, чем решит поставленные задачи. И противнику безумно нужно навязать этой энергии самое низкое качество, низвести ее к рефлексу, к звериному импульсу, может быть, и справедливому, по большому счету, но максимально непросветленному, лишенному смысла, физиологизированному.

Я прекрасно понимаю, как много сейчас сделано для того, чтобы кавказская тема, северокавказская, которую так любят у нас некоторые националисты-уменьшители, была популярна.