Суженая

Энтузиазму карангарца мог бы позавидовать вечный двигатель. Я начала невольно позевывать уже на жутких виражах, музей и вовсе погрузил мое сознание в дремотный транс, а тоннель умиротворения… В какой момент я принялась клевать носом, а моя голова обмякла на словно специально так удобно подставленном мужском плече?

Могла бы задаться этим вопросом, если бы не удивительно приятное сновидение, вставшее перед глазами. Мне снилась пещера из детства, и поразительно реалистичный ветерок обдувал скулы. Или прикасался к ним?..

Резко проснувшись, поняла, что ветерок очень даже реален. Искусственно созданный под покровом купола разностью давления, он овевал лица обитателей лунного космополиса.

– И что случилось? – Я упрямо завозилась, безмолвно настаивая на обретении собственной устойчивости, и Муэн поставил меня на ноги, позволив оглядеться. Включено вечернее освещение, значит, время условного заката миновало. – Я что, уснула?

– Да, – кивнул он, продолжая рукой придерживать за плечо, – очевидно, выражение моего лица не убедило мужчину в окончательном пробуждении.

Тут он не ошибся, остатки сонной дремы не желали рассеиваться, невольно я зевнула.

– Надо было разбудить. Так неудобно получилось, вам… тебе пришлось нести меня, – с чувством растерянности пробормотала первое, что пришло на ум. Сориентировавшись, поняла, что мы находимся на одном из жилых витков городской спирали. – И куда ты шел?

– Нола, ты так устала по моей вине, еще и рано встала. Решил, дойду до ближайшего отельного комплекса. Выспишься нормально, а утром вернемся в академию. Тут недалеко уже.

Разумеется, он говорил логичные вещи. Но при мысли о совместной ночевке в голове отчего-то затрубили фанфары. И вспомнились мысли подруги о странном интересе куратора, об отношениях в академии. Испугавшись собственной реакции и рассуждений, которые можно оправдать только сонливостью, я немедленно выпалила:

– Нет, нет! Я не могу так, мне надо вернуться…

– Хорошо, – и опять маран не стал спорить, – тогда идем назад в переместительную кабину и отправимся к стыковочному сектору? Там ждет наш аэрокар.

Молча кивнув, я поспешила за развернувшимся к ближайшим кабинам мараном. Прежде чем войти в свободную, он задержался у раздаточного аппарата и протянул мне упаковку с напитком. Я с благодарностью приняла неожиданное проявление заботы, в какой уже раз за сегодняшний день решив, что Муэн Тоон не так однозначен, как мне думалось прежде. Есть в нем и другие, незнакомые нам стороны, не только фанатичная профессиональность и запредельная требовательность.

Сладкое питье придало сил, взбодрило. Меня хватило на путь до нашего транспорта. Там вышла небольшая заминка. Карангарец оставил пометку о дозарядке и пополнении до максимума всех ресурсов аэрокара на время нашего отсутствия. Пока он бегал вокруг транспорта, проверяя состояние систем, я устроилась в кресле пассажира. И не заметила, как глаза вновь начали закрываться – спать хотелось неимоверно. Пожалуй, более насыщенного впечатлениями дня в моей жизни не было. Одно постоянное присутствие марана перевело мою нервную систему в режим бесперебойного волнения. И почему рядом с ним меня постоянно потряхивает?

Дожидаясь возвращения Муэна, всматриваясь в экраны, отображавшие небо, любовалась зрелищем ночной светящейся Земли. Конечно, я понимала, что причина в сильном отражении атмосферой родной планеты света, но это ничуть не умаляло красоты и величественности едва различимых синих лоскутков океана и коричнево-зеленого, припорошённого облаками континента, представшего перед моими глазами.

У нас же ночные лунные сумерки накрывали поверхность. Можно ли удивляться, что я сплю на ходу, за полтора года жизни на Луне перестроившись на ее суточные ритмы?

– Засыпаешь?

Усаживаясь в кресло пилота и проверяя систему обогрева перед полетом в морозную лунную ночь, Муэн чуть развернул мое.

– Да, долгий день получился…

– Но сколько всего интересного посетили…

Он смолк, переключившись на управление, – пришло разрешение на вылет.

А я полулежала в кресле и пыталась вспомнить самое важное за сегодня. Но в памяти отчетливо засело только ощущение прохладной тишины виноградной беседки, сладковато-терпкий вкус самодельного вина и успокаивающая твердость мужского плеча. Все остальное слилось в стремительную круговерть противоречивых и порой не самых приятных эмоций. Все кроме утра… той его части, где мы были словно только вдвоем. Стоп-кадр! Кажется, время в тот миг замерло, так отчетливо запечатлев в моей памяти малейшую деталь. Полутона теней на листьях лозы, легчайшее поскрипывание гамака, размеренное дыхание карангарца, немного спешащий стук его сердца, твердый подбородок, уткнувшийся мне в макушку… Так спокойно и хорошо.

– Нола…

Почувствовав прикосновение к щеке, не сразу осознала его реальность. Как и биения чужого сердца под ухом, и устроившейся поверх моей головы. Пытаясь осмыслить такие невероятные ощущения, боялась открыть глаза. Но когда открыла…