Суженая

– Да. По достижении определенного возраста любой юноша или девушка на Карангаре может прийти туда и позвать… предназначенную пару. И она обязательно откликнется, отзовется душой, потянется сердцем. В общем, придет туда же. И стоит молодым людям коснуться друг друга, как их навсегда свяжет особыми узами, печатью которых и являются синры. Приходить можно на протяжении года. И я приходил… и звал… И получил отклик – однажды пришла она, необычная маленькая девочка с незабываемыми рыжими волосами…

Муэн уже не рассказывал, он сам погрузился в воспоминания. По эмоциям, ощущавшимся в его голосе, ясно было, что сейчас он вновь мысленно переживал те мгновения.

– Я… – почти беззвучно шепнула, до глубины души потрясенная рассказом.

Мне подобная трактовка давних событий и в голову не приходила.

– Да, ты. И знаешь, есть у врат одна странность. Они неодолимы, но только не для тех, кто призван. Стоит сквозь них увидеть друг друга, почувствовать, соприкоснуться… и они срабатывают! Мы при таком контакте способны внушить необходимость перехода, заглушить возникший страх у своей пары. Такие случаи были, пусть и очень редко. А с тобой не получилось… Я почувствовал тебя, коснулся, увидел, осознал, что обрел пару, но… ты не ушла за мной.

– Подарок бабушки! – оглушенная мыслью, пробормотала в ответ.

– Да, теперь я знаю о нем. Но тогда… Я словно обезумел, когда до меня дошло, что обрел синры, но не пару, что врата вновь сомкнулись, оставив тебя где-то за много световых лет от меня. Я был обречен на одиночество, на страдания неприкаянного, ведь отныне для меня не было места в моем мире. Был лишь путь – поиск. А я был так юн, произошедшее едва не сломило меня.

Слушала карангарца и сама не ощущала своих слез, что струились по щекам. Мне было жалко того мальчика, жалко себя. Но и бабушку я понимала. Даже сейчас я не представляла, как пережила бы кошмар, случись марану утянуть меня за собой, лишив семьи и привычного мира. Наверное, сошла бы с ума.

– А ничего нельзя было изменить? – Собственный голос прозвучал надрывно.

– Нет. Моя душа нашла во вселенной свою половину, ту, что откликнулась на призыв. И когда я уразумел это, понял, что у меня лишь один способ тебя вернуть. – Муэн бросил на меня долгий и на удивление смущенный взгляд. – Ты сделала меня мараном, предопределила мою карьеру, закалила характер. Отныне все существование я подчинил одной цели – стать лучшим и заслужить право отправиться на Землю. Кстати, сверхтопливо нашей цивилизации – мое изобретение, результат многих лет упорного труда и исследований. Я смог сократить расстояние между нашими мирами до минимума. Все это время я безумно спешил и боялся одного – что не успею. Ваш век так короток, а пространство, разделявшее нас, столь велико… И я не был уверен, что ты еще ждешь меня, жил с этим страхом.

– Но почему не рассказал мне обо всем сразу, в академии?! К чему были те отношения… – разозлилась я, чувствуя себя обманутой.

– Ты бы не поверила. Не думай, что это не так. Камень обладал особым излучением, он отталкивал все… чуждое, привнесенное из-за врат. Он не дал бы мне увести тебя насильно, блокируя мое влияние. И сейчас ты веришь мне, потому что его нет, и ты чувствуешь душой – я искренен. С ним это было бы невозможно – ты бы испугалась, посчитала меня ненормальным… А шанс упустить тебя снова пугал. Поэтому я решил сначала понравиться тебе.

– Ты поэтому его сорвал?! – ужаснулась я, прозревая. – Тебе же было так больно…

– Это не то… – услышала его горький смешок, – больно – это проживать десятки лет, зная, что ты далеко, что, возможно, мы никогда не встретимся… Я даже имени и возраста твоего не знал. Только что у тебя необыкновенно красивые волосы.

У меня перехватило дыхание. Таким Муэна я не представляла. Душу рвало на части от эмоций, от того, что чувствовалось в его словах. Мне казалось, что только теперь я ожила, отогрелась… рядом с ним.

До сегодняшнего дня я смутно помнила свою жизнь: юность стерлась в памяти до размытого мазка, те полгода, что предшествовали нашей нынешней встрече, я и вовсе почти проспала, сейчас осознавая, что стала совсем бесчувственной тогда, жила как робот, бесцельно прожигая время и не воспринимая окружающую реальность. Единственным цветным пятном черно-белого прошлого были месяцы в академии с Муэном. Как же я не понимала этого раньше?! Камешек…

– А я, когда о брачных притязаниях услышала, сначала подумала, что ты опасаешься моей беременности, – невпопад шепнула в темноту.

И снова грустный вздох. А потом смех… с оттенком горечи.

– Если б я мог, но камень тебя оберегал. Это ведь тоже стало бы способом увести тебя насильно. – Показалось, что карангарец резко и гневно рубанул воздух рукой. – Оставалось лишь надеяться, что смогу привлечь твое внимание, заинтересовать, очаровать… А уж как я был счастлив, услышав твой шепот подруге на самой первой лекции. О! Тогда я впервые обрел надежду…

Чувствуя, что краснею, перебила:

– Ты во всем давил на меня! И самообороной дожимал, фактически принудил к отношениям! Да и потом времени думать мне не оставлял.