Суженая императора (СИ)

– Марла подтвердила слова фрайна Понси. В ту ночь Кассиана с ним не виделась и вовсе дворец не покидала. После ссоры с мужем она надела плащ, сказала Марле, что пойдёт за советом к верному другу и чтобы та не тревожилась и не ждала её, и ушла. Марла всё же осталась ожидать её. Вернулась Кассиана спустя час-другой, бледная, качающаяся, что древо на ветру, и опечаленная сильнее, чем после ссоры накануне. Марла видела, что госпоже явно дурно, однако та лишь отмахнулась от предложения позвать лекаря. Марла помогла Кассиане переодеться и лечь в постель. Наутро Кассиана выглядела и чувствовала себя ещё хуже. Она не смогла встать с постели, но сослалась на женское недомогание и строго-настрого велела никого не пускать, ни других служанок, ни дам из свиты. Шли-бежали минуты и часы, однако госпоже лучше не становилось, кровотечение усилилось, начался жар, и она всё чаще впадала в забытьё. Марла перепугалась едва ли не до смерти и решилась обратиться к одной из дам Кассианы. По прихоти богов ли, по собственной воле, но этой дамой оказалась фрайнэ Жиллес. Мадалин и позвала придворного лекаря, да только не сразу, прежде кликнула свою служанку и велела им с Марлой помочь ей… переодеть Кассиану в чистое, постель перестелить, а окровавленное бельё сжечь. Негоже супруге императора представать пред взором мужским в виде столь непотребном, даже перед лекарем… и о кровотечении упомянуть должно сугубо как об обычном ежемесячном недомогании. Фрайнэ Жиллес расспросила Марлу обо всём и заодно о последних женских днях Кассианы. Марла девушка простая, ей о многом не ведомо было… но тут и она смекнула наконец, что к чему, – Илзе смотрит на меня пристально и я тоже догадываюсь, знание обрушивается на меня холодным ливнем, хлещет тугими струями.

Кассиана носила дитя.

Глава 18

Когда-то и я о многом не знала, беспечной девчонке из эатских лесов неведомы пороки, страхи и опасности большого мира. Но в Беспутном квартале повидала я всякого и слышала о разном, о том, о чём прежде по наивности и помыслить не могла.

– Благодатные… – откидываюсь на спинку кресла, невидяще гляжу на огонь. – Её ребёнок, он…

– Отцом его, вероятно, был Стефан Понси, – замечает Илзе.

– Но как она могла знать наверняка? Отчего так рискнула? Какой там мог быть срок? Месяц? Может, больше, если Элиасы не знали в точности, когда Кассиана и молодой Понси начали встречаться вне стен дворца, или скрыли часть правды от Стефана… или молодые люди сблизились ещё до первой высылки Понси в Нардию…

– Что ж, ныне о том известно разве что Понси… если, конечно, он не выложил всё начистоту отцу и Элиасам. Марла же знала, что с последних женских дней госпожи прошло больше месяца и что в ту пору Кассиана ложе с мужем не делила. Да и после находила предлоги уклониться от визита супруга в её опочивальню. Потому, полагаю, и была убеждена, что беременна не от мужа. Пока Кассиана металась в горячке, а Мадалин следила, чтобы произошедшее приняли за лихорадку и ни за что иное, Марла сбежала. Заподозрила, что с такими знаниями и ей жить недолго останется. Боги были милостивы к девочке и в общей суете Элиасы не сразу её хватились.

– И тогда Марла превратилась в арайнэ Ану Дарн?

– Не в одночасье. Так уж сложилось, что у скромной служанки нашёлся покровитель, достаточно могущественный, чтобы укрыть беглянку… почти на самом виду. С его помощью Марла сменила имя, переписала всю недолгую свою жизнь заново и скоропалительно обвенчалась с арайном Дарном. Именно покровитель настоял, чтобы девушка ни под каким видом не покидала столицу и уж всяко не пыталась вернуться в родную Нардию, и в довершение связал её кровной клятвой верности.

– Разве Марла связана не с родом Кассианы?

– Нет. Похоже, Кассиане и в голову не пришло взять с служанки клятву верности.

– Как, во имя Четырёх, как им удалось выдать истинную причину состояния Кассианы за лихорадку? – всплескиваю я руками. – Её же осматривали, не только до смерти, но и после. Даже проверяли, не беременна ли она! Стефан твёрдо уверен, что она скончалась от болезни, и фрайн Рейни едва ли не клялся, что не было найдено ни единого признака, указывающего на злой умысел.

– Горячка и горячка, Астра, – напоминает Илзе мягко. – Разумеется, тело осматривали, проверили артефактом… ты говоришь, беременность выявляли… да только выявлять уж нечего было… и что в Империи за посмертные осмотры? Явных признаков насильственной смерти не нашли, следов известных ядов тоже и пускай себе. Марла сбежала сразу после визита лекаря, когда увидела, что вслед за обеспокоенными дамами в покои стали Элиасы слетаться и все, словно заговорённые, про лихорадку шептались. Вызвалась проводить лекаря и ускользнула. Что было дальше, она не знает, но, полагаю, Элиасы сделали всё, чтобы скрыть истинные обстоятельства гибели Кассианы. Кто знает, может, и за избирательный осмотр приплатили…

– И тело человека, умершего от всякого заразного недуга, надлежит как можно скорее предать очистительному огню Айгина Благодатного…