Суженый

Грациана продолжала что‑то вещать, и на удивление её голос раздражал. Хотя остроумие, прекрасная эрудиция и свободное жонглирование темами никуда не делись. Более того, предметами беседы она как бы невзначай избирала его любимые темы, к которым прежде была равнодушна. И за весь вечер ни разу не упрекнула (даже когда узнала, что придется пересесть, только губы поджала). Наоборот, беспрестанно сыпала комплиментами: сервировка стола, убранство залы, вышколенные слуги — всё ставилось ему в заслугу и приводило её в восхищение. Правда, узнав, что карточки надписывала принцесса, отодвинула свою подальше и вытерла руки о салфетку.

От Якула не ускользнул этот жест. А ещё сегодня её шутки казались неприятно язвительными, а рассуждения пустыми. Или они всегда такими были, просто он не замечал?

По тому, как взоры собравшихся обратились ко входу, он понял, что принцесса уже здесь. Теперь приблизиться, подать ей руку и подвести к мейстеру.

Якул отложил салфетку, поднялся из‑за стола, повернулся… и не смог сдвинуться с места.

* * *

Возле дверей трапезной моя паника достигла пика. А что если я лишусь чувств от волнения и снова всё испорчу? Во рту пересохло, колени подрагивали, диадема сдавила голову тисками. Створки отворились, и глаза резануло от света, особенно яркого после полутьмы холла. Стоило переступить порог, и последние шепотки смолкли, тишина стала всеобъемлющей и густой, как остывший крахмал. Но это была не та тишина, что накрыла залу в прошлый раз. Драконы онемели точно так же, как Хоррибл, двое или трое даже привстали, а старичок Плюс приставил к глазу позолоченную подзорную трубку, заменявшую ему монокль.

Я почти ничего не видела: костюмы гостей, убранство залы, остывающие яства, пятна масляных ламп сливались в пестрый хоровод. Лишь один из присутствующих виделся четко, и всё моё внимание сосредоточилось на нём. Когда хозяин замка повернулся, скопившееся напряжение вмиг схлынуло, и в душе взошло солнце.

Даже не знаю, почему, ведь дракон окаменел, как и остальные, и о причине оставалось только догадываться. И даже тогда, когда другие уже начали приходить в себя, он оставался неподвижен. Неужели я опять сделала что‑то не так? Только не это…

Я качнулась на носках, не решаясь приблизиться, и это послужило сигналом. Кроверус очнулся и двинулся ко мне в полной тишине. Шаги отдавались гулким эхом. Мои ноги тоже обрели свободу, а с ней вернулась уверенность, и бесследно исчезла дрожь. Вся зала словно бы погрузилась в тень, гости отступили во мрак зрительных рядов, и в ней осталась лишь сияющая дорожка, соединившая нас с драконом. Так двое шагают во сне по радуге навстречу друг другу. Дракон приблизился и остановился так близко, что почти касался меня. Немигающий взор прикован к моему лицу.

— Принцесса.

И мурашки от его голоса…

— Господин Кроверус.

Бывают мгновения, когда время начинает сыпаться, и ты уже не понимаешь, минута прошла, час или целая вечность. Привычные категории просто теряют значение. Вот как сейчас: единственная константа — его глаза.

Кто‑то из гостей сдавленно закашлялся, и мы с драконом вынырнули из заколдованного морока. Кроверус встал сбоку и подставил локоть:

— Прошу.

Я мягко положила руку на сгиб.

— Благодарю.

Мой голос прозвучал так же хрипло, как и его, а, стоило коснуться руки, от пальцев пробежал маленький разряд, покалывая кожу, которая вдруг сделалась очень чувствительной.

— Вы только посмотрите, что на ней! — раздался резкий голос, и остатки оцепенения развеялись. — Это недопустимо! А как же ритуальный наряд? Мейстер, неужели вы позволите? Это против правил!

— Сядь, Грациана. Само твоё присутствие здесь против правил, и после сегодняшнего вечера я подниму соответствующий вопрос. А сейчас давайте начнём.

Странный эффект, порожденный прикосновением к дракону, не проходил всё то время, пока мы шли к столу. Поразительно, как можно чувствовать близость другого существа. Очутившись перед мейстером, я убрала руку и отодвинулась, готовясь сделать реверанс. Тончайшие нити волос тотчас протянулись к дракону, словно не желая его отпускать.

Поклонившись — сперва председателю, потом остальным участникам — я поприветствовала их по всем правилам.

Глава Клуба кивнул, сохраняя бесстрастное выражение лица, но я поняла, что он доволен. Всё идёт хорошо.

— Мейстер и уважаемые члены ковена, сожалею, если мой наряд не соответствует случаю. Господин Кроверус тут не при чем. Я по неосторожности испортила платье, которое он подарил мне специально для ритуала, и прошу не возлагать на него вины за это.

— Голубушка, вы ослепительны! — подал голос один из драконов, и остальные закивали.

— Четкого регламента касательно наряда нет, — согласился мейстер Хезарий. — И покончим с этим вопросом.

Грациана сжала вилку, бессознательно пересчитывая подушечкой пальца зубцы, и оттолкнула лицо Кольцони, когда он наклонился шепнуть ей что‑то на ухо. Дракониха не сводила с меня сверкающего взгляда, говорящего: «Я жду, пока ты совершишь ошибку, принцесса. А ты её обязательно совершишь».