Свадьба Берсерка

А ответный свадебный эль жениху подносят в таких случаях уже родичи.

Главное — эль должен быть выпит.

Рагнхильд опустошила чашу до дна, выбралась из-за стола, пошла к бочке. Теперь была ее очередь наливать и подносить эль Убби, который по-прежнему стоял перед столом.

Подала она эль правильно, подхватив чашу двумя ладонями за края. Убби тоже принял ее как положено, одной рукой. Осушил в три глотка, затем вскинул чашу над собой, показывая всем, что она пуста.

Зал заревел. Забегали рабыни, наливая гостям свадебный эль из той самой бочки. Разливать начали с Харальда и тех, кто сидел за его столом.

— Жарких ночей и отважных сыновей, — крикнул с места Свальд.

Убби обернулся к столу ярла, благодарно кивнул. Харальд встал, поднял чашу, в которой плескался свадебный эль — вровень с краями, едва не проливаясь.

Люди в зале поднялись с лавок вслед за ним. Рядом встала Сванхильд — и на Харальда пахнуло теплым запахом женского тела, в который вплеталась кислинка банного дыма…

— Счастливой семейной жизни моему хирдману Убби, — рявкнул он. — Честных сыновей, прекрасных дочерей — и долгой жизни с молодой женой.

Послышались голоса, вслед за ярлом вразнобой оравшие здравницы, Воины начали опустошать чаши.

Харальд допил эль, наклонился к Сванхильд, которая только что приложилась губами к краю чаши. Приказал:

— Пей до конца. Так положено.

Ресницы, бросавшие тень на щеку с его стороны, дрогнули.

Ничего, подумал Харальд, одна чаша — это немного. Снова пить до дна ей придется, когда он будет поздравлять своих людей с победой. И все. Она женщина, на нее никто не посмотрит с неодобрением, если чаша перед ней не пустеет.

Он сел, чуть двинулся влево — чтобы движение Сванхильд, опустившейся на сиденье с запозданием, снова овеяло его запахом ее тела. Сказал негромко, только для нее:

— Рагнхильд и Убби теперь муж и жена. Таков наш обычай.

— Жених носить чашу, — негромко сказала она вдруг, поворачиваясь к нему.

В синих глазах было удивление.

— Руки есть, чего бы не носить, — проворчал Харальд. — Так положено. Поэтому и говорят — поднести свадебный эль. Жених наполняет чашу, подносит ее прилюдно, чтобы все видели — он выбрал эту женщину себе в жены. А не просто рабыня пробегала и чего-то там плеснула… Следом чашу подносит уже невеста.

Сванхильд согласно кивнула — и замерла. Золотистая бровь с его стороны дрогнула, пальцы вцепились в подлокотник.

Харальд накрыл ее ладонь своей. Прижал, ощутив мелкие хрупкие кости, прохладу кожи.

И снова поймал взгляд Рагнхильд — быстрый, скользкий, вымороженный. Недовольно сдвинул брови.

Скорей бы Убби убрал ее отсюда…

Справа задорно сказал Свальд:

— Учишь невесту нашим обычаям, Харальд? Ну и как, получается?

— Мне приходилось учить своих воинов сражаться, — невозмутимо ответил он, посмотрев на брата. — И свою женщину я уж как-нибудь обучу тому, что ей положено знать.

Свальд согласно кивнул — но широко улыбнулся. Заметил:

— А как много ей положено знать? А то вдруг проболтаюсь ненароком о неположенном. Скажем, как у нас расстаются с мужем. Три свидетеля, трижды пройтись от дверей дома к кровати — и обратно…

— Ты забываешь, что при этом за дверями дома должны ждать родичи женщины. — Харальд убрал руку с ладони Сванхильд, отпластал от запеченного мяса, стоявшего перед ним, кусок потоньше, бросил ей на тарелку. Подтолкнул локтем, указав взглядом на еду. — Иначе муж может и не согласиться с расставанием. А то и вовсе его не заметить.

— Ну, с этой стороны тебе ничего не грозит, — подхватил Свальд. — Как и Убби, впрочем. А вот у меня в родичах будет шведский конунг. Чуть что не так — и его восемь драккаров появятся возле моего поместья. Тут поневоле задумаешься.

— А ты будь хорошим мужем, Свальд. — насмешливо посоветовал Харальд. — И перестань заглядывать под каждый подол, который попадется тебе по дороге. Глядишь, до шведских драккаров дело и не дойдет.

Он задумался, помолчал. Сказал быстро, так, чтобы сидевшая рядом девчонка не поняла:

— В день, когда моя жена захочет прогуляться от двери к кровати прилюдно, у меня появится новая наложница. И звать ее будут так же, как мою жену. Но не думаю, что найдутся люди, готовые стать свидетелями в таком деле. Так что не болтай глупостей, брат. А то ведь зима долгая — а хольмганги ее здорово укорачивают. Особенно для тех, кому не повезло.

Он отрезал для себя мелкий кусок мяса, подцепил его концом кинжала, швырнул в рот. Положил клинок перед Сванхильд…

— Кстати, — опять оживился Свальд. — твоей невесте никто так и не подарил ножа? Конечно, вообще-то его дарит отец… но если позволишь, я подарю Сванхильд отличный клинок. У свободной женщины Нартвегра должен быть нож, ты знаешь.

Харальд нахмурился, покосился на свою невесту. Та воевала с мясом на своей тарелке, пытаясь его разрезать. Он молча забрал у нее кинжал, придвинул к себе тарелку — и в несколько взмахов нарезал кусок на узкие ленты. Вернул все девчонке…

Сказал:

— Она получит свой нож позже. Всему свое время, Свальд.

Брат снова фыркнул.