Свадебное путешествие

Не выключая мотора, Карцев выскочил из кабины и, спотыкаясь, побежал на шоссе, на ходу вытаскивая из кармана пачку денег.

— Стой!.. Стой!.. Сволочи!.. Стой!..

Карцев пытался остановить редкие машины, но они пролетали мимо, потому что Карцев — окровавленный, с безумным перекошенным лицом, нелепо сующийся под колеса, размахивающий деньгами, был так похож на обычного пьянчугу, что водители шарахались от него, объезжали, как зачумленного, и неслись дальше.

— Стой!.. — плача, кричал Карцев и протягивал вслед уходящим машинам пачку денег, которую он только что получил от Ивана…

— Остановитесь же!.. Ну, погодите кто-нибудь…

И в это время, метрах в двухстах, на трассу из придорожной «посадки» выползла старая лядащая лошаденка, запряженная в ветхую телегу, и потрусила в направлении Карцева.

— Стой!.. — закричал Карцев вознице — старику в ватнике и теплой шапке — и, шатаясь, побежал навстречу телеге.

Старик в испуге осадил лошаденку.

— Помоги, помоги, родненький!.. — умолял его Карцев.

Он совал старику деньги, тряс его за ватник и все показывал и показывал на то место, где лежал Серега.

Помертвевший старик только одни раз глянул на Карцева, увидел его искаженное, залитое кровью лицо и уже не мог оторвать глаз от невиданных доселе денег. Он отпихивал их сухой старческой темной ручонкой и трясся от страха.

— Друг у меня там… Друг… — лепетал Карцев. — Помоги…

И тогда старика вдруг осенило: деньги, кровь, слезы, трясущиеся руки Карцева…

— Так ты убил его, видать?! — в ужасе ахнул старик и перекрестился.

Потрясенный своим открытием, старик вдруг с неожиданной силой оттолкнул Карцева от телеги, взмахнул кнутовищем и погнал лошаденку прочь от этого страшного места.

— Да ты что, дурак старый?! — закричал ему Карцев вслед.

Он схватился за голову и в полном отчаянии и безысходности со всего размаха швырнул деньги на дорогу. На трассу.

Сильный осенний ветер подхватил красные, фиолетовые и зеленые бумажки, закружил их над бетонкой и понес в придорожные канавы, а через канавы — дальше, к молодому перелеску, который отделял трассу от внешнего мира и оберегал зимой от снежных заносов.

Толик и Лиза сидели у телевизора. Был вечер, и шла передача «Время». Звук был приглушен, и Лиза мягко и спокойно говорила Толику:

— Это не мой каприз. Просто у меня непреходящее ощущение, что я что-то не так делаю, не так смотрю, не так разговариваю… И от этого я в состоянии постоянного раздражения. Наверняка я бываю неправа и несправедлива, но ничего не могу с собой поделать!.. Мне кажется, что я постоянно прохожу какую-то нескон-чаемую проверку на прочность!.. Ну, согласись, что так жить невыносимо!..

— Ну, Лизавета… — упрямо проговорил Толик, глядя на экран телевизора. — По-моему, ты преувеличиваешь…

— В конце концов, — сказала Лиза, — он еще не настолько стар, чтобы… Чтобы не иметь личной жизни.

— Ты о чем? — не понял Толик.

— О, господи! — Лиза страдальчески подняла глаза к потолку.

Вошла Катька в пижаме, с игрушечным автомобильчиком в руках.

— Папочка, почини мне самосвал. Он не едет… — капризно сказала Катька.

— Катька! — Толик подхватил дочь на руки. — Шоферюга моя маленькая! Я тебе пять самосвалов куплю!..

Раздались резкие короткие телефонные звонки. Лиза сняла трубку:

— Да… Есть… Рязань? Одну секундочку… — Она протянула трубку Толику. — Кажется, отец из Рязани. Очень плохо слышно.

Держа Катьку на руках, Толик взял трубку.

— Дедушка! — крикнула Катька.

— Тихо!.. — цыкнул па нее Толик и сказал — Алло! Ты, папуль? Ну?.. Как это? Не, я не могу…

Лицо Толика вытянулось.

— Но у меня завтра выезд на линию в шесть тридцать… Меня же с машины снимут и с работы уволят!

— У тебя будет другая работа и другая машина! — кричал Карцев в телефонную трубку. — Возьми дяди Сережину «Волгу» и немедленно выезжай! Мне водитель нужен!.. Мне нужен свой водитель. Сыночек… Родной мой!.. Приезжай… Горе… Горе у нас, сынок… — И Карцев тихо заплакал.

Лена подхватила трубку и сказала:

— Толик, с вами говорит Лена. Пожалуйста, выезжайте… Мы будем ждать вас у Первой городской больницы. Папа не может больше говорить. Пожалуйста… Нет. Папа здоров…

Лена положила трубку и обняла за плечи сидящего на табурете Карцева:

— Ну все, все… Толик выезжает.

Это было в пригородном отделении милиции, и врач «Скорой помощи» негромко говорил дежурному офицеру:

— Явная ишемия… Сердечная недостаточность, резкий спазм. Раньше это называлось «разрыв сердца»… Случай, к сожалению, не редкий…

За рулем старой Серегиной «Волги» Толик медленно въезжал по длинным толстым доскам в открытый пустой фургон отцовской «шкоды»…

Он осторожно въехал в черноту фургона, застопорил машину и выключил двигатель.

— Поставь на скорость и затяни ручник, — сказал ему Карцев.

Толик послушно поставил на скорость и до отказа затянул ручной тормоз. И только после этого вылез из машины.

В маленьком больничном дворе «шкода» казалось огромной. И когда Толик появился в проеме фургона, Карцев сбросил на землю доски, протянул ему стопорные колодки и сказал:

— Поставь на всякий случай под передние и задние колеса.

Толик поставил колодки и снова подошел к краю фургона:

— Давайте…