Сваха для дракона (СИ)

– Вы чрезвычайно много знаете о чужих верованиях, интересуетесь историей драконьей династии. Начинаю полагать, что у вас гораздо больше секретов, нежели вы готовы открыть.

Я тихо выдохнула, успокаивая сердце, которое понесло вскачь. Дрогни сейчас голос, Лоркан получит подтверждение, начнет копаться все усерднее. Нельзя было этого допустить.

– У других придворных дам намного больше секретов в трюмо, мой князь. Единственный мой грех – чрезвычайное любопытство, и я никак не могу с ним бороться, – рассмеялась я, надеясь, что звучу непринужденно.

– Даже не знаю, рад ли я это слышать, – Лоркан тоже рассмеялся, запрокидывая голову и подставляя лицо крупным, мерцающим звездам, что безразлично смотрели на нас с темно-синего бархата неба, – но внимание к моей родословной весьма льстит.

В голове забрезжила смутная догадка, и я не преминула воспользоваться доверительной атмосферой, чтобы получить еще один кусочек к мозаике, которую скрупулезно собирала, в попытке докопаться до истины. Но начать следовало издалека.

– Когда мы гостили в Тюрре, у меня сложилось странное ощущение, что близнецы не слишком-то чтят Соглашение.

Лоркан иронично хмыкнул, понимая, к чему я веду:

– Север не рад навязанному Мировому Соглашению? Чудеса какие! Но если подумать, когда Тюрр развязал войну с Аралионом, остальные княжества были втянуты обманом. Один Лигод, с трудом, но сохранил нейтралитет, о чем впоследствии ни разу не пожалел. Соглашение подписывалось именно на лигодских землях. Старый князь, отец Агне и Асты очень хотел оттяпать хоть какой-нибудь земли, ведь Тюрр не самое приятное место для жизни, согласны?

Я кивнула, признавая его правоту. Вечная мерзлота, тусклое солнце, острые скалы – я гостила в местах и поприятнее.

– Княжичи родились во время того, как Тюрр развернул глобальную военную кампанию – бои велись жестокие, и отец рассказывал мне, что иногда крови на поле боя было столько, что земля отказывалась ее впитывать. А Мировое Соглашение, подписанное княжествами, когда они устали от бойни, заключено всего пятнадцать лет назад. Не думаю, что Аста, ну или Агне, помнят ужасы войны. А Соглашение накладывает на них ряд обязательств, которые они не могут не исполнять. И, естественно, они тяготятся им.

Но это я и так знала. В голове то и дело всплывали какие-то осколки информации, которую я никак не могла связать.

– Вы говорили, что отец Вейлин – герой войны? – припомнила я путанные объяснения Лоркана о том, как именно у него появилась сводная сестра.

– Что-то вроде, – в голосе Лоркана я услышала нечто, похожее на гордость, – служил военным послом в Тюрре. В те времена была традиция: обмениваться заложниками, называя их очень деликатно – военные послы. Они выезжали к противнику всей семьей, становясь гарантом того, что на время переговоров, которые могли затянуться, никто из противоборствующих сторон не нарушит перемирия. Своеобразные наблюдатели, но на деле – высокопоставленные заключенные, в руках врага. В случае, если что-то шло не по плану, они гибли первыми.

– И семья Вейлин?…

– Да, ее отец сам вызвался добровольцем. Если я правильно помню, Вейлин родилась как раз в форте Касан, что сильно сказалось на ее здоровье. Ее родители скоропостижно скончались после возвращения – длительное пребывание на севере быстро свело их в могилу. Так Вейлин приняли в нашу семью.

Я перевела дух, пытаясь связать все воедино. Догадка была очень сомнительная, но всегда стоит попытать счастья.

– При дворе Аралиона тоже находился военный посол Тюрра?

Лоркан рассмеялся, тихо и удивленно:

– Конечно, и отец оказывал ему самый лучший прием, на какой был способен. Прекрасно его помню: очень высокий, молчаливый молодой человек. Приехал с молодой женой, очень болезненной и хрупкой. Она иногда играла со мной в саду.

Двадцать с лишним лет минуло с подписания Мирового Соглашения, и за это время высокий и молчаливый военный посол Тюрра обзавелся сединой и множеством наград, блестящими на строгом кителе.

А затем сошел с ума, шагнув в пропасть с улыбкой на лице.

* * *

В столицу Лигода, Дерабину, мы въехали под утро. Тьма еще не рассеялась окончательно, но дорога была залита теплым светом. Разноцветные фонари, установленные по обе стороны, вели прямо к резиденции князя Огюста – простому двухэтажному особняку в центре Дерабины. Никакой высокой ограды, никакой охраны, Лигод не признавал пышных титулов и дворцов, стремясь к простоте во всем: и в быту, и в устройстве княжества. Роскошь и тягу к шику они вкладывали в свои шоу, кульминацией которого являлся ежегодный Карнавал. Вот здесь фокусники и циркачи были готовы развернуться, устраивая представление на радость толпе.