Сваха для дракона

Да, мне пришлось нацепить брошь, которую подарил Одхан. Упавшая звезда переливалась в солнечных лучах, привлекая внимание и чужие взгляды, но вдаваться в подробности ее появления на груди я не желала.

– Это подарок.

Лоркан поднял голову, даря мне ослепительную улыбку:

– Замечательно! Надеюсь, она подойдет к вашему новому платью.

– Новому…платью?

Князь лишь загадочно улыбнулся.

– Зачем мне новое платье? У меня своих – два сундука, всех фасонов и различной степени торжественности, – сквозь стиснутые зубы прошипела я, пока суетливая швея снимала с меня мерки под зорким взглядом портного. Этого господина в этих апартаментах я уже встречала: с последней встречи мастер Делрин еще больше похудел, осунулся, а желчное лицо стало еще неприятнее, у губ залегла тревожная складка. На мое приветствие он лишь раздраженно махнул рукой, повелевая встать на небольшую скамеечку для удобства. Сам он никогда не прикасался к клиентам, лишь со стороны контролировал своих замученных помощниц, изредка хриплым, прокуренным голосом направляя их действия.

– Видимо, князь Лоркан считает, что в своих платьях вы выглядите простовато для столь важного приема, – мстительно проговорил Снорре, все еще обиженный за вымышленный намек о собственном невежестве. Он с самого утра прилип ко мне как репейник, следуя едва ли не по пятам.

– А почему тогда вам новую форму не заказали? – с невинным видом уточнила я, рассматривая свое отражение в трехстворчатом зеркале, которое мастер Делрин принес с собой.

– Язык у вас действительно длинный. Может, укоротить? – усмехнулся капитан, не отрывая взгляда от книги. До этого момента он ни разу не проявлял интереса к чтению, а сегодня то и дело отпускал глубокомысленные замечания, призванные подчеркнуть богатый внутренний мир и широту интересов. Я подавила смешок – мужчины такие смешные. Стоит отдавить ему хвост, как он наизнанку вывернется, но докажет, что ты неправа.

На замечание Снорре о длине моего языка я не удержалась от колкости:

– Если кто и сумеет заставить меня замолчать, то точно не вы.

Капитан подмигнул мне поверх раскрытой книги, словно признал ответ достойным положить конец спору.

– Медленно повернитесь, – мастер Делрин надсадно закашлялся, раздражаясь пуще прежнего. Старик давно мучался легкими – последствия давней болезни, которая терзала его долгие десятилетия, но до конца так и не отступила. Швея, не успевшая за командой, промахнулась и пребольно кольнула меня иглой. Металл наполовину вошел в тело, вызвав у меня стон боли. Снорре, как по щелчку, подорвался с места:

– Что случилось?

– Умерьте пыл, капитан, – я поморщилась, останавливая побледневшую от волнения девчонку, которая излишне резво потянулась исправить ошибку, – без вас справимся. Булавки и нитки – женское дело, не так ли?

Капитан вспыхнул и вернулся на свое место с гордым видом: теперь уж точно двадцать раз подумает, прежде чем вмешиваться не в свое дело. И все же, думала я, миллиметр за миллиметром, вытаскивая иглу и наблюдая, как кровь скатывается по руке и капает на паркет. Что ему здесь надо? Проследить за тем, как мне сотворят новое платье?

– Кобыла безрукая, – Делрин цыкнул, стремительно приблизился и отвесил помощнице пощечину. От гулкого звука удара я вздрогнула, на щеке девушки расплылось отвратительное багровое пятно. Задрожав, она уткнула взгляд в пол, не в силах двинуться от страха и боли. Снорре насторожился, как охотничья собака.

Меня захлестнула волна негодования.

– Господин Делрин, – я спрыгнула со скамейки, наплевав на то, что несобранные части платья, лоскуты ткани и кружева посыпались под ноги первым снегом, – если вы будете так относиться к своим работникам, они прекратят с вами все деловые отношения. А зная ваши привычки, смею утверждать, что дело ваше долго не выстоит.

Портной неприятно ощерился, отступая назад и складывая руки за спиной:

– Она не работница мне. Она моя внучка. А вам, леди Ималия, стоило бы быть повежливее. Теперь я понимаю, отчего я до сих пор трачу на вас долгие метры белого атласа.

Подобное заявление можно было принять за оскорбление, но я сумела сохранить спокойствие. Внучка Делрина приняла мою рук и помогла ей подняться на ноги.

– Я непременно передам князю, что вы отказались со мной сотрудничать, – портной отрывисто поклонился, улыбнувшись мне с затаенным злорадством, – не сомневаюсь, он будет чрезвычайно недоволен этим обстоятельством.

В момент, когда за Делрином оглушительно захлопнулась дверь, девица, прижимавшаяся ко мне, разрыдалась.

– Не могу так больше! Не могу! – выла она в голос, заламывая руки. Остальные швеи, сбившись в стайку, смотрели на нее с сочувствием и досадой.

Я застыла, не зная, что предпринять: плачущие девицы были больше по части Снорре или Лоркана. Их точно можно было представить в подобной ситуации: красивая женщина падает на грудь, а он с достоинством успокаивает зазнобу, чтобы на прощание получить пылкий поцелуй с намеком на продолжение.