Свалка времени. Часть 2. Бродяга

- В девяносто втором, после распада СССР. Ивана Валерьевича потрясло это событие, и с ним случился инсульт. Перед смертью он все время повторял одну-единственную фразу: «как он был прав». Но так и не сказал, кто.

Максим поспешил сменить тему и доказать, что не так уж и невнимательно слушал экскурсовода:

- Так на чем мы остановились? Кажется, на том, что подпольщики расклеивали листовки? Удивительно: рядом с городом – военный аэродром. Самое подходящее место для диверсий, для нанесения врагу реального ущерба. А подпольщики листовки на заборы клеили. Очень «серьезная» тактика. Эффективнее было бы ограничиться на кухне разговорами о плохих немцах.

Наталья покраснела так, что если бы на нее вылили ведро воды, пар стоял бы столбом, как в парной.

- Что вы понимаете в диверсиях? – выкрикнула она. – Аэродром охранялся, туда было невозможно пробраться! Немцы раскрыли подполье и жестоко пытали его участников. Многие остались инвалидами на всю жизнь. Некоторые умерли, как Сергей Оленев, которого изувечили в застенках.

- Значит, кто-то спасся?

- Почти все. Но никто в точности не знает, как. Сами же подпольщики говорили, что, когда их уже начали расстреливать, произошло чудо. Кто-то захватил немецкий бронетранспортер и остановил казнь. Тогда ребята и девчонки убили конвоиров и сбежали. Жаль, имя спасителя осталось неизвестным. О нем подпольщики молчали, как… партизаны… ой… я что-то не то сказала?

- Все в порядке, Наташа. У меня есть пара музейных экспонатов в дар. Надеюсь, вам они придутся по вкусу.

- Съедобные?

- Хорошая шутка. Но есть эти предметы старины нельзя. К сожалению или счастью, не знаю. Зато их можно курить.

Максим достал из кармана немецкий портсигар и партизанскую листовку. Руки Наташи задрожали.

- Портсигаров с символикой «Аненербе» выпущено совсем немного. Листовок нашего подполья совсем нет. Откуда все это?

- У фашистов украл. В сорок третьем.

Наташа фыркнула, не поверив неправдоподобной истине:

- Теперь вы шутите, да? Ну, не хотите говорить, и не надо. Мне нужно сказать заведующей. Мы запишем вас как мецената…

- Стоп. Мне пора домой – жена ждет с чаем и пирогами, а вы уже топайте к заведующей. Мое дело вам было передать подарки и привет от моего лучшего друга – начальника полиции Козлова. И полицая Брындина туда же запишите.

Максим развернулся и, оставив недоумевающего экскурсовода в одиночестве, направился к выходу. Когда он ехал в троллейбусе, на телефон пришло сообщение из банка. Сумма, которую заплатил Ларс, превышала все мыслимые пределы.

Вечером, когда маленький Антошка уснул, Олеся, обнимая Максим, шептала у него на груди:

- Не уходи так внезапно в свою Зону. Хорошо? Говори мне. Я ведь все понимаю: ты не можешь без приключений.

- Ты будешь беспокоиться.

- Хотя бы не сойду с ума. Как сейчас.

Максим и Олеся долго не могли наговориться. Они уснули под утро. Как раз перед тем, как проснулся Антошка. Вернее, Антонин Максимович.

Интерлюдия 1. Малая Зона. Глава 14. Столица

Поезд пришел в Москву рано утром, когда еще хочется спать и слипающиеся веки приходится едва ли не держать руками. В это время в средней полосе России прохладно даже поздней весной. Ледяной ветер, забираясь под легкую куртку, пронизывает до костей, сдувая с тела вагонное тепло. Зато утренний холод бодрит и усталый после дороги путник не изнывает от жары, а, напротив, стремится как можно быстрее пробежать платформу и укрыться в старинном здании Казанского вокзала. Максим не был исключением.

На контрольно-пропускном пункте возникла заминка. Весь багаж умещался в небольшом рюкзаке, и с ним проблем не возникло. Охранников и полицейских заинтересовал револьвер Нагана. Наградная лицензия не убедила стражей порядка в законопослушности владельца: Максима отвели в отделение и отпустили только после звонка «куда надо».

- Зачем же вы взяли оружие с собой? – поинтересовался начальник отделения. – Видите, сколько вы потеряли времени?

- Так безопаснее. Мало ли кто влезет ко мне в квартиру, а потом пойдет грабить с моим стволом?

- У вас могут отобрать револьвер.

- Если только я буду размахивать им направо и налево. Ни у кого рентгена в глазах нет, чтобы глянуть, что у меня под одеждой.

Начальник полиции хотел еще что-то сказать, но двое дюжих полицейских притащили в отделение плохо одетого мужика с красным носом.

- Волки позорные! – кричал узник, вырываясь. – Менты поганые! Я вам еще устрою!

Его посадили в клетку. Он сыпал нецензурщиной и тряс решетку. Максим подошел к мужику и заглянул в глаза… нет, прямо в душу. Пропитую, но вместе с тем чистую и светлую, как у ребенка. Пьяница сжался, затих, сел на лавочку и что-то забормотал. Максим не стал более задерживаться в этом неприятном месте и как можно быстрее вышел на улицу. Его тут же захватила московская суета.