Свалка времени

- Объединение, - поправила Надежда Николаевна. – Мы помогаем литераторам развить свой талант. Конечно, сейчас мы переживаем трудные времена. С тех пор, как отключили электричество, приходится читать наши произведения чуть ли не при лучине. Зато среди нас есть не только члены Союза Писателей, но и редакторы. Они могут замолвить в издательстве словечко и поспособствовать напечатать роман, повесть или сборник поэзии.

- Но я никогда не писал стихов! Да и прозу тоже.

Надежда Николаевна укоризненно покачала головой:

- Не обманывайте. Все пишут стихи. Хотя бы любимому человеку. Прочитайте. Вдруг когда-нибудь вас примут в Союз Писателей!

Максим пощелкал выключателем фонарика, но никто не обратил на эту выходку внимания.

- Мы ждем, - нетерпеливо донеслось из «зала».

- Знаете, когда я своей девушке прочитал стихи собственного сочинения, она со мной едва не рассталась, - Максим предпринял последнюю попытку отказаться. – Это стало бы трагедией для моей мамы…

- Ничего, мы послушаем. Обещаем, никто здесь не будет над тобой смеяться.

Максим, разглядывая ствол ружья, кое-как выдавил:

- Люблю я белые ночи

На улицах нет никого

Смотрю в твои светлые очи

И чувствую: что-то не то...

Платье известной поэтессы зашуршало так противно, что заныли зубы. Запах нафталина стал невыносим. Надежда Николаевна захлопала, и тут же весь «зал» дружно зааплодировал.

- Давайте еще, - сказала она, как только шум стих. – У вас неплохо получается.

Максим почувствовал: еще немного, и лицо начнет светиться от стыда. Он взял себя в руки и почти прошептал:

- Стихи, стихи, кругом стихи

Я сочинять их не умею

Всех пробивает на хи-хи

Когда я что-то робко блею.

В углу привстал полный человек с маленькими светлыми глазами:

- Самокритично! Вам просто не хватает уверенности в себе! Принесите еще стихов, и мое издательство включит их в сборник на следующий год! А когда у вас будет две публикации, мы дадим рекомендацию в Союз Писателей!

Да что ж они, помешаны все на этом Союзе, что ли?

- А зачем? – неосторожно спросил Максим.

Скрипнул диван. Почти на середину комнаты выскочила стройная девушка в очках. Казалось, ноги у нее росли от самой шеи.

- Как вы не понимаете? – затараторила она и положила Максиму на руку неожиданно горячую ладонь. – Одно дело, когда вы – просто так, а другое – член Союза Писателей! Тогда и в издательствах совсем другое отношение! И редакторы не смотрят сверху вниз! И можно не работать – никто не привлечет за тунеядство… ой… это так, к слову пришлось. А еще среди литераторов немало симпатичных девушек. И красная книжечка с пером дает серьезное преимущество перед другими… кандидатами.

- Но я женат!

Зал взорвался смехом.

- Кого это останавливало? – спросил, утирая слезы, мужчина в углу. – Впрочем, раз Анечка на тебя глаз положила, ты в любом случае свободен!

- Как… свободен? – Максиму показалось, будто сердце несколько раз ударило и остановилось, как механизм, в котором загустела смазка. Или не показалось?

Девушка смотрела изумрудными глазами прямо в душу. Проводник словно растворился в сладком потоке неги. Приятная истома сковала тело. Майор и близнецы остались в другой, полной проблем и неприятностей жизни. Вместо нее начиналась другая, в которой нет места страданиям. Да и хорошо. Кому он, Максим, нужен? Кто оплачет его гибель? Алина? Мать? Может, они даже проронят пустую, бессмысленную слезу. Разве что Олеся будет искренне убиваться… Олеся!

Это имя молнией взрезало черную реку забвения. Сердце пронзила невыносимая боль, будто в него воткнули иглу с адреналином. В ушах оглушительно грохнуло, потом еще и еще. Кровь побежала по венам, наполнила капилляры. Пальцы заныли, словно обмороженные.

Несколько секунд Проводник жадно глотал спертый, напитанный нафталином воздух.

- Подождите! – отчаянно выкрикнул Максим. – У меня много хороших стихов! И даже проза есть! Только все это в рюкзаке. Здесь, недалеко. В фойе! Я принесу!

Аня и Надежда Николаевна переглянулись.

- Пусть принесет, - подмигнул мужчина в углу. – Мне интересно. Думаю, и другие с удовольствием послушают. Только оставь нам фонарик. Читать неудобно, сам понимаешь.

Максим положил фонарик на стол. Аня недовольно поморщилась. Высокая грудь колыхнулась под платьем. Надежда Николаевна щелкнула пальцами:

- Хорошо! Заинтриговал, иди! Только возвращайся скорее! Не зли нас!

Дверь распахнулась сама собой. Максим помчался по лестнице и едва не сбил с ног майора.

- Стой! – крикнул тот. – Мы тебя по всему театру ищем!

- Бежим! Нет времени! Быстрее! Призраки!

- Призраки? – переспросил майор.

- Да! Да! Скорее!

Церпицкий схватил радиостанцию и объявил тревогу. Через минуту все собрались в фойе.

Максим подхватил рюкзак и увидел круглолицего мужчину из «Светлячка». Тот погрозил пальцем:

- Обманывать нехорошо, молодой человек! Я так и думал…

Майор буквально вышвырнул Проводника на улицу, в теплый летний вечер.

Только за оградой секретного института Максим рассказал, что произошло в театре. Он умолчал лишь об Олесе, о том, какую роль сыграло ее имя в его спасении. Ни к чему девушке новые разочарования…