Свалка времени

- Жаль, винтовок Мосина нет, - Максим вытащил из ящика похожую на консервную банку гранату и прикрутил к ней запал. Но как только он прицепил ее за кольцо к поясу, Илья схватил Проводника за плечи. Майор отобрал гранату, и только тогда десантник разжал стальную хватку.

- Мальчишка! – рявкнул Церпицкий. – За тобой глаз да глаз нужен! Эх ты… лейтенант!

Максим виновато уставился в пол:

- Мы всегда так делали… на сборах. На елки были похожи.

- Гранаты учебные?

- Да…

- То-то и оно, теоретик. Мы даже запалы хранили отдельно, вкручивали только перед боем. Да ты бы мог нас всех здесь положить! И Олесю! Хотя бы о ней подумай!

Неожиданно для самого себя Максим вспыхнул холодной яростью. Он схватил майора за плечи и спокойно, раздельно сказал ему:

- Я вас выведу. Остальное – не ваша забота.

- Можно подумать, никто не заметил… - начал было майор, но Максим его не слушал. Осторожно положил в сумку несколько гранат и зашагал к выходу. Уже на тропинке он обернулся и крикнул майору:

- Закройте дверь! На всякий случай.

Заросшая травой дорожка спустилась в глубокий овраг. Казалось, он уводил в сторону, но Максим без колебаний повел спутников по изрытому трещинами дну.

- Скоро периметр! Совсем недалеко! – радостно крикнул он.

- Я не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, - майор увлеченно чертил в блокноте план.

- Бросьте вы это дело! Или в следующий раз собираетесь идти в Зону без меня?

Церпицкий впился в Проводника жестким взглядом стальных глаз:

- Не мели ерунды! У меня и в мыслях такого не было!

Проводник поднялся на склон оврага и за перелеском увидел верхушки стен и провалившиеся крыши.

- Все! Вышли! А здесь забавно. Не заметили: сначала леса и поля, потом – склады, заводы, поселки?

- А разве в жизни не так? Ведь все так же, – Олеся горько вздохнула, не спуская с Максима глаз. По ее щеке, оставляя блестящую дорожку, скатилась слеза. Но Проводник, не разбирая дороги, уже мчался к дому.

***

Надрывный вой старого микроавтобуса растворился в городском шуме. Майор и его команда отправились по домам.

Несколько минут Проводник недвижимо стоял у подъезда, не в силах стереть из памяти полный отчаяния взгляд Олеси. Наконец он, пытаясь рассеять наваждение, встряхнул головой и поднялся в квартиру. Никого. Но куртка и плащ Алины пропали с вешалки. Значит, она здесь была и уехала? Потом. Все потом.

Максим прошел к себе в комнату, бросил ружье и рюкзак на пол, и рухнул на кровать. В этот раз он не видел снов. Просто медленно плыл сквозь бесконечный темный тоннель. А по стенам его светились таинственные зеленоватые растения…

Проснулся Максим резко, будто кто-то ударил его по щеке. Уже почти стемнело и в окне черными громадами маячили постройки Зоны. В комнате царил полумрак.

Максим прошел на кухню, глотнул прямо из чайника холодной воды и включил свет. На столе, прижатый пустой чашкой, валялся лист бумаги. От него едва уловимо пахло дорогими духами. Такими всегда пользуется Алина.

«Привет, жмот!» - так и было написано. – «И пока. Ты запер меня в клетке, лишил всех радостей жизни. Я так больше не могу, я живая и имею право на счастье. Хочу чувствовать себя любимой, которую носят на руках, а не грызут за каждую булавку. Всего хорошего в жизни, я ушла».

Тогда Максим распахнул дверь в большую комнату. Он точно знал, что искать. Он чувствовал этот предмет прямо через деревянные стенки тумбочки и боялся его больше, чем всех чудовищ и аномалий Зоны. И совсем не хотелось смотреть в правде в ее жестокие и беспощадные глаза.

В ящичке, среди старых квитанций и пустых флаконов из-под косметики, лежала моментальная фотография. Алина обнимала высокого красавца. В этом видном, решительном и чуть суровом человеке Максим с трудом узнал Андрея Бузыкина. Того самого, который когда-то вошел в Зону диабетиком, а вернулся оттуда здоровым. Того самого, который так и не решился стрелять в Проводника. И Максиму показалось: эта пара так подходит друг другу, что если разорвать фотографию надвое, ее половинки срастутся в единое целое сами.

- Положи меня в сырую, сырую землю…

Максим вернулся к себе и поднял с пола ружье. Откинул приклад и щелкнул рукояткой затвора, снимая оружие с предохранителя. Сунул дуло в рот и, ни секунды ни колеблясь, нажал на спуск. Ответом был лишь щелчок ударника.

Тогда Максим выругался и направил ствол в стену. Вспышка на мгновение рассеяла тьму, от грохота выстрела едва не лопнули барабанные перепонки.

- А! – закричал он, потрясая в окно ружьем. – Это ты не хочешь меня отпускать! За что? Чем я перед тобой провинился?

Но Зона осталась безмолвной.

- Я все равно найду способ! – Максим посмотрел на гранату в рюкзаке. – Нет. Не сейчас. Я уеду далеко! Туда, где ты меня не достанешь! И там…

Сквозь звон в ушах донеслась переливчатая мелодия. Кто-то настойчиво звонил в дверь.

- Вот дьяволы, даже застрелиться как следует не дают, - Максим открыл дверь и увидел Олесю. Ее широко раскрытые глаза блестели на мертвенно-бледном лице.

- Я думала… не успела, - вымолвила она, не отрывая взгляда от дымящегося ружья.

- Почти, - только и ответил Максим.