Мое единство с небом не расторгнуто.На месте копошусь я, будто воткнутый,Среди мечтаний мелко птичьих,Себя в припевах обезличив.Но эти сказки лучше жабьих,Что, буднями себя ограбив,Так ненавидят песни хрупких, —Обнявших воздух, почву робких.
2
Так, бесконечность есть мечтанье,Земли из мысли вычитанье.Порвется шелковое облако,Скользнет опора где-то по́боку —Безмолвное паденье кверху —Тому, кто видел, не до смеху,Ему полет сей — вздох печали,Который был уже вначале,Потом определил развитиеИ управляющие нити,Сдержавшие движенья пугала,Покрытого прозрачным куполом.
3
Где выход этого гербария?Лишенный точных комментариев,В нем сохнет все, жужжит и дохнет.У самых торопливых — ног нет,У осторожных — безопасности,И к ласковым никто не ластится.
4
Тогда спасенье в маньякальности,Забытой давностью за дальностью,Сменивши угол на полградуса,Решившей: не печалься-радуйся,А только разгляди подробности.Они всегда свежей, чем новости,Полны весомости и музыки.Им горько радуются узники,Чья жизнь обобщена до крайности —Крупинка жизни им что пряности.Так вот чему учиться сытому,Самим собой покрытому.
5
Кто сыт, тот неуч, полон пищи,Желудка узник, пленник, нищий.Он жаждет славы, но лениво.Ему подробности не новы.Пересеченье судеб скрыто в супе,В хрящах с картофелем, в укропе.В обжоре все жужжит и мокнет,Он как котел, но он не лопнет.В нем воздух сжат, стремясь на волю.Он весь без сил, безвольем свален.
6
Кто станет с тяжестью пониже,Того земли язык оближет.Признавши скорбную потерю,Отступит небо за деревья.Лежи на каменной постели.Зачем вообще жевал без цели?Искал ты методом окольным,А мог ведь прямо. Воля вольным.