Улица уходит вдаль,Дом сливается с соседним.Я не знал, мне очень жаль,Вырос кактус многолетнийТам, за стеклами в окне.Дом облезлый, отсыревший,С трещиной по всей стене.Жил там, в прошлом, глупый грешник…А теперь он знает все.Все грехи его в склерозе,Губы алые, как розы,Облепил сухой песок.Нынче стал он царь пустынь,Мозг засыпало до края.И сказал себе: остынь!Больше вместе не играю…
2
И опять дома кивают,Шагом улица живет,И мечты моей криваяОгибает небосвод.Там, за небом в белых перьях,Может быть, иная стать.Я тогда в нее поверю,Как сейчас в отца и в мать,Если будет там такое……Что смешно воображать.Для картины общей стóитМысли всякие связать:После смерти, без забот,Встретит радостно, по-братски,Кто-то вежливый и штатский,Скажем, ангел-бюрократ.Будет нежный и драчливыйНе на смерть, а на живот.И поймешь, какое дивоВсе, что есть наоборот.Звон летающих тарелок,Сон уютных душегрелок,Кошек хор вольнолюбивый,Ласка лапок пауковИ еще, на что нет слов.
3
Выясним потом. Пока чтоМы другое разглядим.Улица, подобно мачте,Закачалась впереди.Кто там? Верно, соглядатайТех забытых, смутных дней.Он как памятник из статуй,Где одна другой гнусней.Это правда. Вот и площадь.Люди ходят (без меня),Уподобившись теням.Только бронзовая лошадьДень и ночь несет ЕГО.ОН господствует над скукой,ОН не знает ничего.У него отсохли руки.Почему передо мнойОн молчит, как часовой?Современность беспардонноПравит медной головой.Безответно, умиленноЯ киваю, будто свой.Я согласен, я приемлюМир таким, какой он есть,И сырую эту землюС постным маслом буду есть!