Сведенные судьбой

— Я просто знаю, что это плохо закончится, потому что… — Пандора заколебалась, не зная, как ему объяснить, что в ее натуре есть определенная особенность, которая ей самой не нравится, но которую она, судя по всему, не в силах изменить. Эта особенность заключалась в том, что все, что касалось интимной сферы, воспринималось ею как угроза, как средство контроля. Манипуляции. Нанесения ущерба. — Мне не хочется, чтобы вы узнали больше о том, кто я такая, ведь во мне много дурного. Я никогда не могла думать или вести себя, как другие девушки. Я даже не такая, как моя сестра-близняшка. Люди все время называли нас дьяволятами. Но правда заключалась в том, что дьяволенком была я! Это меня надо было держать на привязи. Моя сестра виновата лишь за компанию. Бедная Кассандра! — Горло сдавило от мучительной боли. — Я стала причиной скандала, а ее репутация уничтожена, и она закончит дни старой девой. И пострадает моя семья. Это моя вина. Как бы мне хотелось, чтобы ничего этого не случилось! Мне хочется…

— Успокойтесь, дитя. Господи, не надо заниматься самобичеванием. Иди же сюда. — Прежде чем Пандора поняла, что произошло, оказалась в его объятиях, прижатая к теплой, дышащей силе. Когда он положил ее голову себе на плечо, шляпка съехала и свалилась на землю. Потрясенная, девушка почувствовала, как его мускулистое тело прижимается к ней полностью, и тогда горн тревоги затрубил у нее в крови. Что он делает? Почему она позволяет ему это?

Но он продолжал говорить с ней, его голос был тихим, успокаивающим, и от этого стало так спокойно, что внутреннее напряжение растаяло, словно ледышка на солнце.

— Ваша семья не такая хрупкая, как вы думаете. Тренир в состоянии позаботиться о ее благополучии. Ваша сестра — потрясающе красивая девушка благородных кровей, с хорошим приданым. И даже с пятном семейного скандала она не останется без мужа.

Он проводил рукой по ее спине легкими, какими-то гипнотическими движениями. Пандора даже ощутила себя кошкой, которую гладят по шерстке. Медленно ее щека опустилась на мягкую волнистую ткань его рубашки. Прикрыв глаза, она вдохнула слабый запах стирального мыла, острый хвойный аромат одеколона и жаркой кожи мужчины.

— Конечно, вы не вписываетесь в лондонское общество, — сказал Сент-Винсент. — У большинства его членов воображения и оригинальности как у овцы. Внешний вид — вот что они понимают. Таким образом — как бы это ни сводило вас с ума — придется обращать внимание на какие-то правила и ритуалы, чтобы не лишать этих овец ощущения житейского комфорта. К сожалению — и это факт, — плохо быть частью общества, но еще хуже оказаться вне его. Именно поэтому вы должны мне помочь вытащить вас из этой ситуации, как я уже вытащил вас из объятий скамьи.

— Если под помощью вы подразумеваете замужество, милорд, — приглушенно проговорила она, уткнувшись в его плечо, — то я предпочла бы избежать такой участи. У меня есть причины, о которых вы понятия не имеете.

Лорд Сент-Винсент внимательно посмотрел на Пандору.

— Интересно услышать о них. — Он осторожно убрал с ее виска прядь и уложил в прическу. — Давайте будем называть друг друга по имени, — предложил он. — Нам нужно много о чем поговорить и уложиться в короткое время. Чем честнее и откровеннее мы будем, тем лучше. Никаких секретов, никаких недомолвок. Вы согласны?

Неохотно оторвавшись от его плеча, Пандора с сомнением посмотрела на Сент-Винсента.

— Я не хочу, чтобы это стало односторонним договором, — сказала она, — когда я открою все свои секреты, а вы свои — нет.

В уголках его губ обозначилась улыбка.

— Обещаю ничего не скрывать.

— И все, что мы поведаем друг другу, останется между нами?

— Господи, надеюсь на это! Мои секреты намного более шокирующие, чем ваши.

В этом Пандора не сомневалась. Он был опытным, уверенным в себе мужчиной, знающим окружающий мир и его пороки. В нем чувствовалась необычная зрелость, вокруг него витала аура власти, что разительно отличало его от ее отца и брата с их неистовым темпераментом.

Первый раз она по-настоящему смогла расслабиться после нескольких дней, полных муки и чувства вины. Он был такой большой и надежный, что ей показалось, будто она превратилась в маленькую зверушку, которая нашла свое прибежище. Как-то по-детски Пандора прерывисто вздохнула с облегчением, и он снова погладил ее.

— Бедная кроха, — тихо проговорил он. — Вся испереживалась, да? Расслабься. Беспокоиться не из-за чего.

Пандора не поверила ему, конечно, но девушке было очень приятно, что он успокаивал ее. Она пыталась запомнить каждое ощущение, каждую мелочь, чтобы все пережить потом в памяти.

Кожа у него была гладкая везде, за исключением подбородка. Имелось еще интригующее треугольное углубление в основании горла, рядом с ключицей. Открытая шея смотрелась сильной, только вот эта точка казалась уязвимой в середине жесткой конструкции из мышц и костей.

Вдруг ей в голову пришла странная мысль. Что, если поцеловать его туда?

Все будет так, словно она дотронется губами до атласа. Вкус его кожи должен быть таким же чудесным, как и запах.

Рот ее наполнился слюной.