Свердловск улыбается

«Между прочим, мое пальто из импортного материала, — думал я, — в ателье «Модница» по знакомству шито под руководством известного закройщика-новатора Вольдемара Шишковского. И терять пальто по беспечности гардеробщицы и моей неосмотрительности никак нельзя. Ну, номер, предположим, я запомню, а если…»

Тут появилась снова гардеробщица и очень удивилась, что я еще не в партере.

— А если кто номерок найдет и мое пальто получит? — продолжаю я разговор с ней так, словно он и не прерывался.

— Не найдет! Я тринадцатый год работаю, и до сих пор сорок первый никто не приносит.

— А вдруг принесут?

— Поблагодарю, а пальто выдам только вам. Будьте спокойны! Слава богу, примелькались.

Вновь забрякал электроколокольчик, и я побрел к зал. Там уже гасли люстры, стихал скрип кресел и слышалась настройка музинструментов. Я достиг своего места, указанного в билете, и минут пять сидел, разглядывая ближайших соседей, в особенности мужчин. Все они были примерно моего роста, и, стало быть, мое пальто им пришлось бы впору. Едва я успел подумать, что это добром не кончится, как бархатистый занавес цвета морской волны раздвинулся, заиграла музыка и все захлопали в ладоши. Чтобы не казаться невежей, я тоже немного похлопал. А на сцену вынесло балерин…

В этот момент я заметил, как по широкому проходу, пригнувшись почти до самого пола, пробрался к выходу какой-то детина.

«Сейчас подбежит к гардеробщице, назовет мой номерок… и будь здоров, Юрий Павлович!» — подумал я, чувствуя, как учащенно бьется в груди мое сердце.

Я поднялся и тоже бросился к выходу. Но у гардероба — никого, кроме самой гардеробщицы. Сидит и книжечку почитывает.

— Мое пальто на месте? — спрашиваю.

— Ах, это опять вы? — бросает она. — На месте — где же ему быть?

— Ну тогда перевесьте его на свободный крючок с номерком. Знаете, с номерком в кармане я бы спокойнее смотрел на балерин.

— Свободных крючков совсем нет, — отвечает гардеробщица.

«Что же делать? — мучительно думаю я. — На балете сидеть — пальто уведут, сторожить его — балерин не увидишь…»

И обращаюсь к гардеробщице в последний раз:

— Знаете, пойду-ка я домой. Десять лет обходился без балета и еще обойдусь… Выдайте мое пальто с сорок первого.

Скромность

Знакомьтесь: Мокей Мокеевич. Его стол справа. Хорошая должность, оклад — верхний предел. Постоянно в работе. Не курит. Когда его о чем-нибудь спрашивают, всегда отвечает:

— Не знаю, не скажу.

Однажды его спросили:

— Мокей Мокеевич, сколько, по-вашему, будет дважды два?

— Не знаю, не скажу, — спокойно сказал он, нажимая клавиши «Быстрицы». Когда спохватился, что дал промашку, было уже поздно — посыпались вопросы:

— А что вы, собственно, знаете?

— Может, напрасно сидите тут?

— Что кончили?

Мокей Мокеевич, конечно, покраснел, но присутствия духа не потерял:

— О чем вы, товарищи?! Да знаете ли вы, что может подумать мой начальник, если я буду отвечать на ваши вопросы?

— А что он может подумать? — опешили товарищи.

— Подумает, что я много знаю и подрываю его авторитет.

С тех пор Мокея Мокеевича ни о чем не спрашивали.

Борис Зеличенко ВОКРУГ КИНО

Говорят и пишут кинематографисты

…Причитается получить за работу пожарником в качестве имитации дождя во время съемок.

(из заявления)

Хорошо бы сделать для Центрального телевидения фильм «Малыш и Дон Карлос, который живет на крыше».

(из выступления на собрании)

К р у п н ы й  п л а н: Появляется племенной бык герефордской породы. Он растет в размерах. Наплыв и… бык переходит в статную корову этой же породы.

(из режиссерского сценария фильма о скотоводстве)

Рассказ в фильме «Тепловидение» будет вестись от лица невидимого теплового луча…

(из авторской ремарки в литературном сценарии)

Сценарий написан хороший, на бурятскую тему. Он еще тем оригинален, что легко трансформируется для любой автономной республики…

(из выступления редактора сценарной коллегии)