Сверкающий ангел

— Давайте ее сюда: у нас поломанный робот и багаж, — галиянка бодрым шагом направилась к трапу.

Быстров, крайне недовольный новыми обстоятельствами пребывания на станции, выудил из пачки сигарету и сказал управляющему:

— Общий техосмотр не проводить. Не трогать никакие схемы, касающиеся девз-установок. Занимайтесь только пробоиной, и тем, что связано непосредственно с ней.

— Мы всегда внимательны к пожеланиям клиентов, — пробасил елонец и, открыв планшет, внес в записи какие-то поправки.

Вернувшись на корабль, Глеб постучал в каюту Ариетты и приоткрыл дверь.

Принцесса лежала на диване, в бледном свете ночника листая журналы, позаимствованные у Арнольда. Ни один из языков Земли она пока не освоила и рассматривала иллюстрации.

— Позволите войти, Ваше Высочество? — спросил Быстров.

— Я думала, вы уже давно гуляете по станции, в обществе своих неизменных друзей, — пристианка приподнялась, отложив журнал. — Вы хотите дать мне еще какие-нибудь наставления?

— Видите ли, госпожа Ариетта, повреждения у корабля серьезные. Ремонт невозможно осуществить на стоянке, — начал капитан.

— И что? — наследница повернулась набок и нахмурилась.

— «Тезей» будет поднят в специальную мастерскую, куда у нас нет доступа. И ремонт затянется на пять-шесть дней.

— Вы хотите сказать, что все это время я буду здесь одна, словно зверек в клетке?

— Я хочу сказать, что вам все-таки придется покинуть корабль и совершить с нами прогулку по станции.

Глеб ожидал от пристианки бурного проявления радости, но она отвела взгляд к пачке журналов и сказала:

— Никуда я не пойду.

— Госпожа Ариетта, вы не понимаете: с «Тезеем» без нашего надзора будут работать чужие люди. Даже не люди, а, скорее всего, елонцы. Вам нельзя оставаться здесь.

— Нет, это вы не понимаете, господин Быстров. Я не игрушка, чтобы меня по вашей прихоти то таскать за собой, то бросать где вздумается, — дочь Фаолоры, демонстративно потеряв интерес к землянину, снова вернулась к журналу «Geo».

— Я прошу вас, Ариетта, будьте благоразумны. Оставить вас здесь я никак не могу. Может быть, мне не ремонтировать корабль?

— У меня одно условие, — наследница перевернула страницу и принялась разглядывать фотографию земного вулкана.

— Какое? — спросил Глеб, когда пауза слишком затянулась.

— Подойдите ближе, капитан, — она поманила его пальцем. — Еще ближе.

Когда Быстров подошел к дивану вплотную и наклонился, пристианка сообщила свое условие:

— Вы меня вынесете из корабля на руках.

— Но это неразумно, Ваше Высочество. Вы — принцесса, наследница престола великой Империи. Вы не смеете появляться таким образом при посторонних. Если наш Агафон и Ивала, могут принять это за шалость, то Орэлин примет как оскорбление.

— Господин Быстров, принцессой мне сейчас быть опасно. Вы понимаете меня? Самое время сменить декорации: происхождение, имя, даже расовую принадлежность. Теперь называйте меня: Дессой Калей. Я — поэтесса с Верлоны. Вы должны поверить в это. Вы верите?

— Да, вы — Десса Калей, — с охотой согласился землянин. — Каким ветром вас занесло сюда с далекой мятежной планеты?

— Сбежала от герцога Флаосара. Это чудовище, домогалось моей любви, — быстро выдумала Ариетта. — Так вы вынесите из корабля меня на руках?

— Вы мне не оставляете выбора, — усмехнулся Быстров.

— Вот и хорошо, капитан. Теперь между нами снова прочный мир.

— Разве между нами была война? — удивился Глеб.

— А разве вы этого не почувствовали? Я была обижена. Вы при галиянке и Орэлине относились ко мне, как к глупой девчонке! Но я уже не девчонка! Мне двадцать два в пристианском исчислении, но, знаете, капитан, при некоторых условиях люди взрослеют очень быстро, — наследница проворно встала и подошла к полке. — Шкатулку с документами заберем с собой.

— Не спешите так, — остановил ее землянин. — У нас есть еще десять минут, пока Ивала и Агафон Аркадьевич устроят андроида на платформе и соберут кое-какие вещи.

— Кстати, вещи… Мое платье изорвано, а в этом, — Ариетта дернула за край летного костюма, тесно облегавшего ее фигуру, — я чувствую себя неуютно. Не одолжите мне пару тысяч экономок на покупку одежды?

— Конечно, Десса Калей. Хотя после ремонта у меня не остается денег на цинтрид, отказать бедной поэтессе я не в праве, — Быстров залюбовался, как она укладывает непослушные волосы перед зеркальной дверцей шкафа.

Ему показалось, будто вокруг ее лица возник и тут же растаял золотистый ореол. Глеб подумал: «в ней действительно не только пристианская кровь; есть в ней что-то непостижимое, привлекающее безумно и пугающее, как слова грозного заклятия в черную ночь».

— Действительно, так плохо с деньгами? — наследница обернулась, обмотав длинный локон вокруг пальца. — У меня есть счета… На несколько миллионов. Но я, разумеется, не знаю шифр-кодов — ими заведовал мой казначей. В крайнем случае, можно связаться с одной из моих резиденций на Сприсе.