Сверхдержава

– Ты плохо ведешь себя, Али, – тихо сказал он. – Вечером ты будешь наказан. Если сегодня еще раз позволишь себе какую-нибудь выходку, сильно рассердишь меня. Я же сказал – для этой недели достаточно!

Он толкнул черного так, что тот полетел вперед и растянулся по земле. Потом взял обрез и пошел прочь. Черный вскочил и побежал за ним как побитый нерадивый слуга, приволакивая ушибленную ногу.

Краев слез с дерева минут через десять.

* * *

Николай Краев сидел за столиком в открытом уличном кафе, пил холодный газированный сбитень и разглядывал свой трофей

Итак, перед нами идентификационная карта с фиолетовой полосой. Владелец (точнее, бывший владелец) – некий Сергей Иванович Перевозов. Это все, что мы о нем знаем. И не узнаем, вероятно, больше ничего. Вся остальная информация закодирована.

На идентификационных картах нет фотографий. На этих прямоугольных кусочках пластика нет вообще ничего, кроме имени, отчества и фамилии. Зато в магнитном носителе карты содержится бездна всякой информации. Только для того, чтобы прочитать ее, нужен специальный аппарат.

Краев сделал еще глоток сбитня. Он собирался уже убрать карту в карман, но неожиданно чужая рука протянулась над его плечом и выхватила пластиковый прямоугольник.

Краев резко повернулся назад. Милиционер стоял и задумчиво рассматривал карту. Похоже, он знал о ней больше, чем Краев. Намного больше. И Краев готов был поклясться, что больше всего заинтересовала офицера эта самая фиолетовая полоска.

– Сергей Иванович, – произнес служитель закона. – Вы не против, если я произведу идентификацию?

– Конечно! – Краев улыбнулся настолько законопослушно, насколько позволила его перекошенная физиономия. – Я тут это… Просто водички присел попить.

– Так… – Милиционер вставил карту в щель портативного сканирующего устройства. – Интересно, интересно. Ну конечно. Я так и думал…

Краев не мог видеть экрана, повернутого к офицеру. Но он знал, что сейчас там появился портрет этого самого Перевозова. Качественный портрет – цветной, и даже, возможно, голографический.

Краев попытался вспомнить лицо убитого. Было ли между ним и Краевым хоть какое-то сходство? Возможно, что и было. Убитый имел такой же возраст и комплекцию, такую же среднестатистическую российскую физиономию, как и Краев. Впрочем, сейчас все выяснится.

– Сергей Иванович, что же вы? – Милиционер еще раз перевел взгляд с лица Перевозова на лицо Краева. – Ну как же вы так, а? Совесть у вас есть? Государство вам все дает, а вы? Ну неужели трудно проявить хоть каплю ответственности? Ведь вы же людей подводите!

– Извините… – пробормотал Краев, понятия не имея, в чем провинился этот самый Перевозов. – Так получилось… Но я обещаю…

– У вас уже второй раз подряд нарушение командировочного режима! И в прошлый раз вы, наверное, тоже обещали, что больше такого не будет?

– Обещал, – сознался Краев. Уши его порозовели. Ему было очень стыдно за Перевозова.

– Вы, наверное, специально это делаете, – укоризненно произнес милиционер. – Хотите специально как следует проштрафиться, чтобы вас реже во внезонные командировки посылали! Все вы такие, врекаровцы. Ну скажите, что вас здесь не устраивает?

– Сбитень мне ваш надоел! – с вызовом сказал Краев. – Тошнит меня уже от вашего сбитня!

– Ага, – ядовито улыбнулся милиционер. – Небось, водочки захотелось?

– Захотелось! – Краев все больше входил в роль.

– Ладно. Скоро вернетесь в свой Врекар, выпьете водки. Небось, целый стакан осилите?

– Два стакана, – заявил Краев, поднимаясь с места. – Меньше двух стаканов за раз не пью.

– Вот как? – Брови офицера озабоченно сдвинулись. – Это уже алкоголизм, Сергей Иванович! Мне кажется, вам нужно лечиться. Тем более, учитывая вашу работу… И выглядите вы как-то неважно. Сами на себя непохожи.

– Буду лечиться. – Краев серьезно кивнул головой. – Вернусь, и буду… Что теперь-то?

– Поехали. – Офицер махнул рукой в сторону милицейского эмобиля, стоявшего неподалеку. – Подвезу уж вас, ладно. А то еще пару дней без регистрации прогуляете. Знаю я вас, врекаровцев. Никакой ответственности!

* * *

Краева привезли в веселенький розовый домик, стоявший на отшибе где-то за одним из железнодорожных вокзалов. На дубовой двери дома висела латунная табличка с квадратными буквами, и Краев задержался на секунду, чтобы прочитать ее. "Станция чрезвычайного эпидемиологического контроля", – значилось там. Нельзя сказать, что Краеву это название понравилось.