Сверхъестественное в первобытном мышлении

Нужно ли доказывать, что большинство обрядов, относящихся к войне, носит такие же черты, как и описанные выше? Для обществ низшего типа нет существенного различия между войной и охотой. Если бы мы стали рассматривать их, то обнаружили и здесь обряды «вступления» и «выхода», подготовительные мистические церемонии перед походом, пляски, посты, очищения, разные, виды воздержания, снотолкования, запреты, наложенные на не-воинов, заклинания, направленные против врага, чары, амулеты, фетиши, всякого сорта знахарские приемы, делающие воинов неуязвимыми, молитвы, призванные завоевать благосклонность духов. Затем мы во время военных действий обнаружили бы молитвы, обращенные к лошади, оружию, духам — хранителям личности и племени, магические операции и формулы, призванные ослепить врага, парализовать его, лишить способности защищаться. Наконец, после боя мы нашли бы часто весьма сложные церемонии, при помощи которых победители стремятся помешать мести со стороны покойников противной стороны (обычаи уродования и уничтожения трупов), умиротворить их души, очистить воинов от осквернения, которому они подвергались во время борьбы, либо, наконец, утвердить надолго достигнутое превосходство путем овладения трофеями (головами, черепами, челюстями, скальпами, оружием и т. д.)[20]. С момента, когда всерьез появляется мысль о войне, и до того момента, когда война уже давно кончена, все время речь идет об установлении или, наоборот, прекращении определенных мистических связей. Все это время стараются добиться цели мистическими операциями, считается, что от мистических связей и операций больше, чем от чего бы то ни было другого, зависит успех военного похода. Храбрость, хитрость, превосходство в вооружении, числе и тактике, конечно, далеко не безразличные моменты. Однако по сравнению с указанными выше эти условия считаются второстепенными. Если священные цыплята отказывались есть и солдаты это знали, то римскую армию ждало поражение; но в обществах низшего типа воины и не подумают сражаться, если их сны неблагоприятны.

И здесь способ представлять себе эти факты, необходимо соответствующий нашим умственным навыкам и подчиненный правилам языка, отражающего эти навыки, искажает их самой формой выражения. Мы не можем не отделять мистических операций и действий от условий, реально способствующих достижению желаемого результата. Пра-логическое мышление характеризуется тем, что (а это и делает столь затруднительным его воспроизведение для нас) для него совершенно не существует подобного различения: операции того и другого рода образуют единый, не поддающийся разложению образ действия. С одной стороны, все действия, даже наиболее положительные, имеют мистический характер. Лук, ружье, сеть, конь охотника и воина — все это сопричастно таинственным силам, приводимым в действие церемониями. С другой стороны, эти церемонии отнюдь не являются лишь предварительными, подготовительными действиями, необходимыми для охоты или для войны: они уже сама охота или война. Короче говоря, и в этих проявлениях пра-логическое мышление, как и в восприятии, ориентировано иначе, чем наше, и здесь оно носит мистический по существу характер, и здесь оно в своих коллективных представлениях управляется законом сопричастности.

4

Мы понимаем или по крайней мере нам кажется, что понимаем без особого труда обряды и обычаи низших обществ, относящиеся к охоте, рыбной ловле, войне, потому что в нашем собственном обществе обнаруживаем наличие обрядов и обычаев, которые внешне аналогичны им. Таковы аграрные обряды, устойчивость которых столь замечательна. Таковы церемонии, имеющие, однако, скорее религиозный, чем мистический характер, ставящие успех какого-нибудь предприятия в зависимость от заступничества благосклонного и могущественного посредника. Так, рыболовная флотилия «исландцев» (т. е. бретонцев, отправляющихся ловить треску у берегов Исландии) выплывает из Пэмполя (Бретань) лишь после получения благословения от духовенства. Без этого благословения многие моряки боялись бы, что они вернутся с плохим уловом либо не вернутся вовсе. Точно так же испанский адмирал перед тем, как выйти в море, посвящает свой флот Святой Деве, а его матросы рассчитывают, что Богоматерь обеспечит им победу. Однако в низших обществах есть и другие подобные церемонии, нами не понимаемые, ибо мы уже не добиваемся тех результатов, которых туземцы ждут от этих церемоний. В подобных случаях у нас не существует аналогии для этих церемоний, и мы замечаем, что объяснение, даваемое по аналогии, становится в данном случае поверхностным и неудовлетворительным. Это как раз те церемонии, которые больше всего позволяют нам проникнуть в саму сущность пра-логического и мистического мышления.