Сверхнормальное. Путь к овладению сверхвозможностями

Если считать слово «норма» показателем большинства, тогда суеверия и вера в экстрасенсорное восприятие, призраков и психические феномены должны считаться нормой. Но большинство ученых и скептиков закатывают глаза от такой логики, считая, что вера во что бы то ни было без эмпирических доказательств является признаком умственной патологии и не может считаться нормой.

Шэрон Бегли, «Newsweek»[230]

Является ли патологией вера во что-либо без эмпирических доказательств? Если так, то, по словам Шэрон Бегли, любой религиозный человек страдает умственным расстройством. Неудивительно, что верующие и неверующие готовы перегрызть друг другу глотки. Ведь и те, и другие считают, что их противники сумасшедшие.

Но как быть с эмпирическим доказательством материнской любви? Нам, конечно, кое-что известно о биохимических коррелятах любви, таких как «любовный гормон» окситоцин. Мы также можем вычислять признаки любви по человеческому поведению. Но что касается доказательства любви – наука хранит молчание. У науки нет критериев объективации личностного субъективного опыта любви. Это под силу только «я», проявленному в «ты».

В одной цитате Шэрон Бегли говорила о другом виде субъективного опыта – экстрасенсорном восприятии, или ЭСВ. По ее словам, некоторые ученые от одного упоминания этой темы непроизвольно закатывают глаза и тяжко вздыхают. Но фраза «нет эмпирических доказательств» – это лишь оправдание пренебрежения к экстраординарному. Для тех, кто не боится новых идей, имеется, как мы увидим, достаточно доказательств. Вопрос в том, как мы согласуем ту версию реальности, которую нам предлагает наука, с преданиями йоги, предлагающими во многом иной взгляд на мир.

Сиддхи из соседнего двора

Когда мы говорим о научном исследовании сиддхи, мы должны отдавать себе отчет в том, что наука в состоянии исследовать. Научные методы прекрасно подходят для измерения и моделирования физического мира – от атомов до звезд, и от бактерий до человека. Если же мы хотим убедиться в реальности какого-то явления, в том, что это не пустая видимость и не случайное совпадение, мы должны обратиться к контролируемым лабораторным исследованиям. Лабораторные исследования не занимаются грубым, беспорядочным повседневным миром. Они призваны исследовать искусственно воссозданные и поставленные под строгий контроль вариации этого мира.

В лаборатории живые клетки исследуются в чашках Петри. Электрическая активность человеческого мозга измеряется, когда испытуемый рассматривает специально подобранные изображения. Нам под силу вычислить статистические сдвиги в распределение вероятностей случайных событий.

Цена высокой степени уверенности в исследуемом вопросе – это сужение фокуса и определение границ исследования. В результате эффекты, получаемые в лаборатории, дают бледную картину происходящего в реальности. Это особенно верно при изучении спонтанного поведения человека.

Кроме того, научные методы не особенно эффективны для измерения чисто субъективных состояний. Психологические и физиологические исследования позволили нам составить представление о том, что происходит в мозгу человека в сознательном состоянии, и даже до некоторой степени – в бессознательном, но мы не можем знать этого наверняка. Наблюдение за медитирующим йогом немного скажет нам о том, что представляет собой переживание самадхи.

Тем не менее некоторые сиддхи могут быть изучены в строго контролируемых лабораторных условиях, поскольку они имеют эффекты, поддающиеся объективной оценке. Например, мы можем установить, заслуживают ли доверия сиддхи, связанные с ясновидением или предвидением, мы можем также проверить некоторые экстраординарные способности управления функциями тела силой разума, и можем выяснить, существует ли воздействие на предметы силой разума.

Однако мы должны отдавать себе отчет, что найти людей со способностями Будды, которые согласились бы продемонстрировать свои умения в лаборатории, будет крайне непросто. Кроме того, как уже упоминалось ранее, большинство эзотерических традиций предостерегают своих последователей против публичной демонстрации таких способностей. Так что для лабораторных исследований сиддхи мы можем рассчитывать, главным образом, на людей из трех категорий: обладающих особыми способностями, подтвержденными в ходе предыдущих лабораторных исследований; практикующих медитацию и йогу, и – что случается чаще всего – на добровольцев, которые ничему не обучались, мало что умеют, но горят желанием поучаствовать в экспериментах.