Сверхновая американская фантастика, 1995 № 03

Если ее видение — лишь необузданный бред воображения, вызванный эмоциональным возбуждением — тогда стоит опасаться, что неуемные занятия и одинокая жизнь в конце концов сведут ее с ума, как ее предупреждала матушка. Но что, если это на самом деле попытка русала заговорить с ней? Тогда она на пороге потрясающего открытия.

От волнения мисс Карстэрс заворочалась на своих подушках.

Итак, допустим, что галлюцинация была внушена ей русалом. Из этого следует, что где-то в неизведанных глубинах океана существует русалочий народ, и все его представители могут телепатически передавать друг другу образы, эмоции и даже звуки. Эта версия, как бы фантастически она не звучала, могла быть истинной. Ведь в первом издании «Происхождения видов» мистер Дарвин написал, что в случае, если бы медведю пришлось для выживания питаться планктоном, он по прошествии веков превратился бы в этакого шерстистого кита с усами, хвостом и плавниками. Так почему не предположить, что у некоей доисторической, но честолюбивой рыбы не могли развиться руки и большой, сложный мозг? Или наоборот, обезьяна, живущая на острове, не могла переселиться в море и отрастить жабры и рыбий хвост?

В результате эволюции антропоидное существо, приспособленное к жизни в воде, вполне могло появиться на свет. Кроме того, в процессе эволюции вполне могла возникнуть и способность к телепатии — точно так же, как у людей появилась речь. Самой сложной загадкой для мисс Карстэрс было, как она-то сама могла принимать и понимать телепатическое послание? Русал, по-видимому, обладал каким-то высокоорганизованным органом-«передатчиком», каким-то особым отделом в мозге, с помощью которого он передавал мысли. Но ей-то, сухопутной, без жабр, когтей, и с ногами вместо хвоста, — ей-то как удавалось принимать эти мысли?

Внезапный приступ боли заставил мисс Карстэрс прижать платок ко лбу. Ей решительно необходимо отдохнуть. Налив в стакан немного опиумного настоя, она залпом выпила его и заснула.

На следующее утро, прихватив нюхательные соли и темные очки, мисс Карстэрс все же чувствовала себя неуютно, подходя к двери в оранжерею. Ее мозг, казалось, весь болел, будто нетренированные мышцы, которым вдруг дали тяжелую нагрузку. Через застекленные двери оранжереи виднелся Амфибий, — оседлав свой камень, он как обычно, вглядывался в морскую гладь.

Мисс Карстэрс была полна решимости противостоять гипнозу своего пленника. Она отвела взгляд, пересекла оранжерею, села в кресло и, прежде чем взглянуть на русала, водрузила на нос темные очки. То ли подействовали темные очки, то ли мисс Карстэрс была внутренне зажата, но эффект на этот раз был слабее.

Словно картинки на прозрачном шелке, перед взором мисс Карстэрс возникли коралловые рифы; рыбки, сверкающие как драгоценные камни, скользили между ними, легко порхая над морским дном. Эта картинка озвучивалась писком, свистом и отдельными похрюкиваниями — но при этом леди-исследователь не ощущала давления океана. Она чувствовала лишь удивление и любопытство.

— Так это, значит, твой дом? — спросила мисс Карстэрс, хотя разговаривать с русалом на человечьем языке было абсурдно. Видение исчезло, русал не изменил выражения своего лица — он не был способен на выразительную мимику, — но его скошенный подбородок выдвинулся вперед и он пошевелил своими перепончатыми пальцами перед грудью.

Ты растерялся, я понимаю, — мягко сказала мисс Карстэрс. — Но если ты на самом деле разумен, ты поймешь, что я пытаюсь говорить с тобой на человеческом языке, так же как ты обращаешься ко мне по-своему.

После речи мисс Карстэрс последовала пауза; потом русал обрушил на нее целую смесь образов: морской окунь с длинной вытянутой головой таращил на нее огромные мутноватые глаза; существо, похожее на самого русала, с вонзившимся в него гарпуном; облака темной крови, подхватываемые и относимые куда-то подводным течением. Задыхаясь от боли, почувствовав, что почти теряет сознание, мисс Карстэрс отбросила бесполезные темные очки и закрыла глаза ладонями. Боль прошла, осталась только тупая тяжесть в голове.

— Мне просто необходимо найти способ общения с тобой, громко произнесла она.

Русал задвигал когтистыми пальцами, как и прежде он ничего не понял.

Когда ты кричишь, как только что, мне больно!

Ей на глаза попалась ножовка, которая по-прежнему лежала возле бассейна. Наклонившись, она подобрала ее и, держа за ручку, протянула лезвием вперед русалу. Тот отпрянул и машинально поднес ко рту палец, вспомнив, как он укололся об инструмент. Тогда мисс Карстэрс уколола свой палец о зуб пилы, затем вдохнула судорожно воздух, как когда он «кричал» на нее, и демонстративно зажав свой кровоточащий палец, закрыла глаза и повалилась в кресло.

Прошла минута. Мисс Карстэрс медленно выпрямилась в кресле: знак, что представление окончено.

Русал закрыл лицо лапами, растопырив пальцы и спрятав глаза за перепонками.