Свет

Но что бы Рисса ни хотела сказать, она не успевает, потому что сзади доносится шум. Я поворачиваюсь и вижу, как мой стражник падает на колени. Бросаюсь к нему, подумав, что он задыхается или потерял сознание, но вижу за ним вторую фигуру. Ту, что держит нож.

Широко раскрыв глаза, я смотрю, как стражник ничком падает, издав булькающий звук, от которого у меня сводит живот. Кровь в жилах шумит от страха, а потом я слышу:

– Аурен, смотри…

Услышав предупреждающий оклик Риссы, я оборачиваюсь и столбенею. Незнакомый мужчина одной рукой зажимает Риссе рот, а другой направляет кинжал прямо ей в сердце. Ее голубые глаза широко раскрыты от ужаса, а от лица отхлынула кровь.

Когда я бросаюсь к ней, меня что-то ударяет в висок. Недостаточно, чтобы я потеряла сознание, но меня пронзает боль, а голова начинает кружиться, и я, спотыкаясь, отступаю назад.

Я призываю золото, но сейчас ночь, и могу воспользоваться только своим браслетом. Он тает у меня на запястье, стекает по руке и собирается на ладони. Его мало, слишком мало, но это все, что у меня есть. Если я смогу направить его на ударившего меня человека, заточить его, как иглу, и вонзить в глаз, то тогда…

Внезапно мне на нос и рот надевают пахнущую гнилью тряпку. Я отплевываюсь и кашляю, вдыхая что-то острое, горькое и всепоглощающее. Этот запах обволакивает язык, прилипает к горлу, обжигает глаза, разгорается в груди.

Нет, нет, нет!

Я теряю голову от страха, он гремит в ушах, пульсирует в венах. Но от удара по голове и опьяняющего дурмана, который прижимают к моему лицу, тут же оседаю на землю, не в силах удержаться на ногах, не в силах что-либо предпринять.

Я не могу пошевелить ногами. Не могу контролировать руки. Моя сжатая в кулак рука безуспешно пытается вытянуть золото, чтобы помочь себе. Оно замедляется и, слишком густое и вязкое, прилипает к ладони, как грязь из болота.

Кто-то подхватывает меня прежде, чем я успеваю упасть. Мне удается только держать голову и не смыкать веки. Я будто смотрю сквозь вихрь, где все яростно кружит, расплываясь перед глазами. Ткань тонкая, и я могу дышать, но паника душит меня, отчего учащенно бьется сердце.

Однако мысли как будто замедляются. Я почти перестаю моргать. Пытаюсь оставаться в сознании, осознавать, что происходит. Золото капает из руки, как высыхающая краска. Такое же одурманенное и обездвиженное, как я, оно бесполезно стекает с пальцев на пышную траву.

Рисса пытается оказать сопротивление, приглушенно кричит в ткань, приковав ко мне полные ужаса глаза. А я ничем не могу ей помочь. Здесь нет золота, которое могло бы нас спасти – мою магию слишком испортил тот яд, и пользоваться ею не было бы смысла, даже если бы мое золото не оказалось таким бессильным.

А затем к нам выходят двое мужчин. Один из них – в длинной белой мантии со свисающим крупным ожерельем, которое украшает эмблема Второго королевства. Сердце разрывает страх, но затем я устремляю взгляд на второго человека, вышедшего из тени.

Ману.

– Ничего личного, куколка, – тихо говорит он. Его синяя одежда такая темная, что кажется почти черной, руки обнажены, а волосы туго стянуты. – Но я верен своей сестре.

– И закону богам, – говорит мужчина в мантии.

Ману кивает.

– Поехали. Нам нельзя тут находиться, когда вернется Ревингер.

Я пытаюсь закричать в ткань, но выходит лишь хриплый вздох.

– А как поступить с этой? – спрашивает мужчина, удерживающий Риссу. – Она всего лишь наложница.

Мне с трудом удается не закрывать глаза. С трудом удается удерживать голову. А вот Рисса не сводит с меня взгляда. Потому я тоже не свожу взгляда с нее.

– Просто выруби ее и оставь, – говорит Ману.

По моему телу разливается облегчение, хотя и на него влияет дурман, отчего оно становится едва различимым в отражающемся эхом клокотании.

Но затем мужчина в мантии качает головой, и все мое тело напрягается.

– Нет. Мы не можем оставить дело нерешенным. Убей ее.

У меня сводит живот. Легкие будто плавятся, продолжая втягивать отравленный воздух, но язык, покрытый горькой пленкой, налился свинцом, и я не могу даже протестующе вскрикнуть.

Когда я вижу, как держащий Риссу мужчина наставляет на ее грудь кинжал, время ускоряется, тогда как я замедляюсь.

Я пытаюсь закричать, но у меня вырывается только слабый всхлип, в глазах начинает темнеть, а в голове стучать.

Я смотрю, как Рисса вздрагивает от боли и потрясения, когда ей наносят удар кинжалом.

Быстро. Слишком быстро, чтобы я могла этому помешать. Слишком быстро, чтобы я смогла сделать хотя бы что-то.

Лезвие входит в ее тело так же легко, как вертел в кусок мяса. От удивления она открывает рот, не сводя с меня взора, а потом ее потрясение сменяется чем-то иным.

Неотвратимо смертельным.

Она падает, и я падаю вместе с ней.

Ее тело небрежно отбрасывают на траву. На ее белом платье расплывается кровавое пятно, а из груди торчит клинок.

А мне кажется, будто этот кинжал вонзается и в мое сердце, и в голове раздается беззвучный крик.

А потом все погружается в темноту.

Глава 59

Слейд