Свет и тьма

Но с другой стороны, так даже лучше. Не придётся с кем-либо из семьи обсуждать произошедшее.

Сейчас мне нужно придумать, как быстро вытащить Вико из Боровки. Если он не сглупит и сумеет вовремя спрятаться, защитники могут его и не найти. Но когда явится Тайная канцелярия, — а тут даже сомневаться не стоит, что они приедут расследовать это дело, попытка уничтожения родового древа не шутки, — вот тогда они его с ведьмами и чародейскими артефактами наверняка найдут.

Я сел рядом с дядькой, он с замешательством посмотрел на меня, явно собираясь что-то спросить, но так и не решившись, уткнулся взглядом в раскрытую газету. Читал он «Славийский вестник», и конечно же, на первой полосе была новость о гибели императора.

Увидев мой заинтересованный взгляд, дядька спросил:

— А вы там тоже были, господин?

Дядьку наверняка интересовали подробности смерти Михаила Алексеевича, но говорить об этом мне совсем не хотелось. Я отрицательно качнул головой.

— А про вурд это правда? — указав взглядом на газету, спросил дядька. — Это они его убили?

Я пожал плечами, но невольно заглянул в статью. И про вурд там было немало. Газетчики уже неделю муссировали разные новости, выставляющие вурд в неприглядном свете. Но эта…

— Ну, может, без кровопивцев теперь заживём лучше, — вздохнул дядька, прокомментировав то, что я читал. — Зря, конечно, Михаил Алексеевич, да будет славиться его род, волю им дал. Вот теперь и получаем. Добрый был слишком наш батюшка-император, да пусть его душа обретёт мир в Ирии. Теперь одна надежда, на Есения Михалыча. Новый император хоть и молод, но сразу порядки начал наводить.

Дядька скорбно вздохнул и уставил безучастный взгляд перед собой, видимо, размышляя о несчастной судьбе Его Величества.

Разговор я поддерживать не стал, но новости меня встревожили. Вурд обвинили в смерти Михаила. Причём ни кого-то конкретного, а всех. Их объявили вне закона, всех без исключения нарекли предателями империи и убийцами. Теперь начнётся уничтожение вурдовских кланов. Обычно подобное ничем хорошим не заканчивается. Вурд в империи не так уж и мало и они, конечно же, не станут сидеть сложа руки и ждать, когда за ними придут и убьют.

И ещё я мог с уверенностью сказать, что идея принадлежала далеко не Есению. Ему подобное никто не позволил бы сделать, без поддержки Великого князя. И я мог поклясться, что это Григорий в порыве ярости объявил вурдам войну. Чистки среди вурд приведут к мятежам. Остальные тёмные начнут тревожиться, потому что одними вурдами это может не закончиться. Вот и первый вестник грядущего хаоса.

Из-за бессонной ночи, а может, от изматывающих тревожных мыслей, я уснул и проспал почти весь путь до Варганы.

Дома нас ждал только Корней Данилович и несколько ребят из следственного отдела. Мне хотелось поскорее увидеть маму, узнать, как её самочувствие и расспросить о том, что вчера произошло. Но сначала пришлось потратить полчаса на ответы следователю.

От него я и узнал, что в лесу никого не нашли, это мне облегчало задачу, но не слишком. Так же, как я и полагал, следователь сообщил, что этим делом теперь будет заниматься Тайная канцелярия, которую нам стоит ожидать завтра. Значит, у меня будет всего ночь, чтобы вывезти Вико.

Как только следователи и Корней Данилович ушли, я поспешил к маме. В комнате стоял резкий запах лекарств. Мама лежала в постели, лицо её было умиротворённым и немного бледным, и я было решил, что она спит, но как только вышел и попытался прикрыть за собой дверь, она тут же открыла глаза, и придерживая живот, начала подниматься. Я поспешил ей на помощь.

— Как ты? — первым делом спросил я.

— Всё в порядке, Яр, — слабо улыбнулась мама, с трудом вставая с кровати и опираясь на мою руку, затем подняла на меня обеспокоенный взгляд: — Корней Данилович сказал, что они могут вернуться.

— Не вернуться, — с уверенностью ответил я.

Мама удивлённо вскинула брови и снова грустно улыбнулась:

— Яр, ты знаешь, кто это был? Кто хотел лишить нас силы?

— Нет, — я качнул головой и отвёл взгляд.

Не нужно им знать правду, по крайней мере, не сейчас. Это слишком опасно.

— Это правда про императора? Его убили? — спросила мама, словно бы зная, о чём и о ком я сейчас думал.

В ответ я только кивнул, а мама ничего не ответила.

— Начальник сказал, что всех наёмников убило молнией, — после недолгого молчания, начал я. — Кто это мог сделать? Ты видела кого-нибудь?

— Не знаю, я не уверена, — мама недоговорила, скривилась от боли и принялась гладить живот, будто бы пыталась успокоить ребёнка. — Она сильно толкается, — объяснила мать, улыбнувшись. — Крюген сегодня меня осматривал и сказал, что ребёнок слишком крупный. Сама я родить не смогу. Он советует через три дня лечь в больницу.

Я кивнул, новость может и важная, но интересовало меня другое, а она так и не ответила.

— Мам, ты видела, кто убил наёмников? — вкрадчиво повторил я вопрос.

Она мешкала, словно бы не была уверена, что стоит отвечать, затем виновато улыбнулась и снова принялась гладить живот.

— Мне кажется, это сделала Светозара, — шёпотом наконец ответила она.