Свет Илай

И только я молчала. Мне было жалко Яра, и еще больше жалко себя, но смотреть на него, так убитого горем, не было никакой мочи.

— Кстати, если тебе так уж интересен мой сон, то заклинание серпента она отвела в куклу, а сама, куда-то телепортировалась. Вот только обратного адреса не оставила.

Светка ну зачем, зачем ты так жестоко с ним, ты же его любишь! Да! Люблю! А, что он, как размазня тут…

— Ладно, поехали, — проворчала я, — у меня еще дела в этом лесу есть.

* * *

Это я настояла ехать дальше по дороге. В лесу я бы точно не нашла нужное мне место, я просто уверена, что все эти поляны и полянки на одно лицо. Магическая протока, что мне нужно было найти, была рядом с дорогой, после развилки у родника. Ромиль сказал, что там очень красивое место. И мы точно не проедем мимо. И я упросила ребят поехать дорогой, а не плутать по лесным тропкам. Эдрин поддержал меня, и я его понимала. Его ждала невеста.

— Вета, ты сразу увидишь, вам перед подъемом на горочку дорога идет мимо омута. А вода в омут по отвесным скалам водопадом стекает. Сам то родник, он на горке в камнях скрыт, только этот водопад виден. Говорят, раньше вода была волшебная, там больных детей купали, туда со всей округи народ ехал, а сейчас вода мертвая. Ее даже пить не берут.

Дальше мы поехали одни, Ромиль вернулся к своим, обещав послать весточку если и впрямь на королевской башне флаг рождения сменился на флаг наследника.

Правда Яр, подлил свою мисочку дегтя в нашу бочку с медом.

Флаг наследника может появиться из за Хлея, но тут Ромиль изумил меня — Может, вот только я уверен, что в этом случае его цвета будут другими. Ждите от меня вестей.

Останавливаться около мертвого омута мы не стали, а проехали еще полкилометра и остановились на небольшой полянке радом с ореховой рощицей.

Где-то здесь, недалеко должен быть Велис. Он просто обязан быть где-то здесь. Но рассмотреть погасший камень на карте мне никак не удавалось. Ребята продолжали сидеть у костра. Вероятно, решили караулить вдвоем, а я тихо поднялась и пошла к лесу.

— Далеко не заходи, — негромко окликнул меня Старик.

— Хорошо, — кивнула я в ответ, и подошла к краю поляны. Дальше начинался лес.

Вот я коснулась ствола первого дерева, потом ещё, и ещё….

Нет, не то, не то.

Я шла по лесу от дерева к дереву в поисках того, может быть единственного дерева, которое укажет хотя бы направление. Но деревья молчали. И, уже почти отчаявшись получить ответ на свой вопрос, я остановилась, развела руки в стороны, пытаясь нащупать хоть легкое шевеление, хоть старый след магического потока.

«Велис! Ты не можешь умереть, — билась в голове отчаянная мысль, — в тебе всегда есть капля жизни. Помоги мне тебя найти. Помоги! И я помогу тебе, наполню тебя жизнью».

Я стояла посреди леса, и всё спрашивала и спрашивала, медленно поворачиваясь на одном месте.

«Велис, ты где? Где ты?»

И вдруг ощутила едва уловимый толчок, и словно легкий ветерок повеял мне в лицо. Я пошла на этот едва ощутимый вздох. А он, казалось, звал меня к себе, шепча чуть слышно — «…помоги…». И я шаг за шагом шла на этот зов.

Я обошла огромный куст, и вдруг ветерок пропал.

Я оглянулась. Ну, конечно!

Это был живаго. Ветерок шел из переплетения его корявых ветвей с острыми длинными иглами. К нему даже подходить было страшно.

Что там про эти кусты мне рассказывал Эдрин?

Куст невероятно живучий, может расти и в засушливых местах, и на болоте. Эти кусты не боятся даже лесного пожара. Их кора просто обугливается, а растение продолжает жить.

Но самое страшное, что каждая веточка заканчивается острой иглой, которая прокалывает кожаные доспехи, и, отламываясь, остается в теле. Вытащить такую занозу надо как можно скорее, пока она не ушла далеко под кожу, или еще дальше, вызывая страшные боли или даже смерть.

И еще Эдрин сказал, что кусты эти появились лет сто назад. Надо было как-то избавляться от этого кустика.

Вырвать куст магией? Но там Велис. А если я и его задену ненароком?

А огня живаго не боится.

А что, если…

И я послала к кусту импульс магии, произнеся единственное слово — «заледеней».

Я не просто заморозила куст. Я заморозила каждую его веточку, каждую клеточку. Куст замер, а потом его стало корёжить, и, наконец, просто разорвало изнутри. Заледенелые ошмётки падали на землю, и тут же таяли, оставляя после себя капли быстро испаряющейся бурой жижи.

Всё правильно! Сок — это вода, а вода при замерзании расширяется. Вот его и разорвало изнутри.

А вот и Велис показался из-под опадающих зарослей живаго. Но от него по-прежнему тянуло только слабеньким шёпотом-ветерком: «…помоги…»

Сжечь стог сена мне было гораздо легче, чем разжечь костер или зажечь свечу. Я никак не могла почувствовала силу магии. И я в очередной раз позавидовала принцессе, как она ловко управлялась с магией, спокойно зажигая и гася свечу в спальне, убирая раскиданные игрушки.

Черт! Как же я забыла. А ведь Эдрин говорил — живаго не растет рядом с Велисом!

И что же это значит?

Думай, Светка, думай, включай логику!

Так, а это значит, Велису просто не хватило сил, чтобы уничтожить живаго.