Свет мой, зеркальце…

Он подскочил в кресле, как ужаленный, хотя еще миг назад был уверен, что не способен шевельнуть ни рукой, ни ногой.

Глава восьмая

И все же я полагаю, что этот невроз,

Стоящий передо мной, тоже может видеть,
Может засвидетельствовать,
    что и он не свободен.
Ему дано отвернуться,
    но не дано игнорировать меня,
Ни узнать, кто из нас он,
Ни сказать, чем мы намерены стать,
Ни выяснить, кто из нас — я.

Питер Хэммилл, «Отражения в зеркале»

1 Ты не ниндзя, ты сволочь!

«Что, Верунчик? Чего тебе надобно, крошка? Новые духи для мамы? «Когда я буду прыгать с парашютом?!» Проклятье! Там же дождь! Там ад кромешный! Сейчас меня ухватит за шкирку, потащит, порвет в клочья…»

— Свет мой, зеркальце…

Вопреки очевидному, Ямщика никуда не тащило. Мука и сладость предвкушения, неодолимость тяги, потребность мчаться, нестись, спешить — ничего этого не было и в помине. Это не Верунчик, догадался он, чувствуя, как уходит сонная одурь. Это здесь, в салоне! Толстая парикмахерша, скучавшая в отсутствие клиентов, закончила долгий разговор по мобильнику — кажется, с дочерью, Ямщик не вслушивался — и с задумчивостью Будды, формулирующего четверку благородных истин, уставилась в дымный вихрь зеркала.

— Свет мой, зеркальце, скажи…

Сговорились? Сговорились, да?!

Зеркало взбурлило припадочными гейзерами. Миг, другой, и в салон ворвался вихрь, самум, ураган! Чья-то фигура размазалась в пространстве, словно мизерная порция масла по здоровенному ломтю хлеба, и в единый миг материализовалась рядом с толстухой. Ямщик впервые видел, как являются по зову. Круто, подумал он. Если со стороны смотреть, очень круто. А если самому кувырком лететь, так ну его к чертовой матери!

— …что ей на день рожденья подарить, а? Планшет или смартфон? Пятнадцать лет девке, женихи так и шастают…

— Планшет! — без малейшей задержки отозвалась знакомая Ямщику девица, выразительно поигрывая запасной битой. — Катерина твоя на анимешках поведенная, а комп в доме один. На планшете нормуль смотреть, а на смартфоне мелковато. И вообще, смарт она опять в ванной утопит….

— А какой лучше брать?

— Lenovo бери, Yoga Tab 3 Pro. У него встроенный проектор, будет девка на потолке кинотеатр разворачивать. Диагональ до семидесяти дюймов, прикинь!

— Дорогой, небось?

— Не парься, подруга! Я тебе подыщу юзаный, за полцены. Упаковка, все дела — и не скажешь, что юзаный! Зато вещь, не хня китайская…

У них не было ничего общего. Блондинка и шатенка с уклоном в рыжину. Сдобный, домашний колобок и сексапильная хулиганка. Рабочий халат тщательно подпоясан, легкомысленная курточка распахнута настежь. Парикмахерше было под сорок, девице слегка за двадцать, и двигалась девица иначе, даже не пытаясь копировать жесты собеседницы. Тем не менее, Ямщик ни на секунду не усомнился, что видит перед собой оригинал и его отражение.

Вернее, это парикмахерша видела в зеркале свое отражение.

Почему я сижу, вяло удивился Ямщик. Почему? Боюсь, что битой огреет? Сижу, понимаешь, в одних трусах, загораю, уши развесил… Неужели контакт, как Геракл в книжке Олдей, может быть только один? Я зацепился за Верку, выходит, до парикмахерши мне теперь дела нет?!

«Хочешь малявку? Забирай, не жалко…»

Стукнула входная дверь. Отряхивая дождевые капли с черного зонта-трости, в зал шагнул жгучий брюнет. Плащ брюнета промок насквозь: похоже, зонт ему не сильно помог. Сложив зонтик, клиент поставил его в угол, повесил плащ на вешалку и с ухмылкой записного донжуана подмигнул парикмахерше. Так, наверное, цыган-конокрад улыбается лошади, прежде чем свести ее со двора.

— Артурчик! — заговорщицки шепнула парикмахерша зеркалу.

— Без проблем, подруга!

— Я потом, когда освобожусь…

— Ты, главное, звони в рельсу. Все разрулим, будь спок!

Артурчик занял кресло, и парикмахерша, воркуя, принялась укутывать брюнета клеенчатым покрывалом. Чувствовалось, что Артурчика, лохматого как Робинзон к концу его пребывания на острове, здесь любят. Девица же без лишних церемоний уселась прямо на рабочий стол, поёрзала, выбирая место, пристроила биту на коленях — и вдруг, словно Артур парикмахерше, залихватски подмигнула Ямщику.

— Порядок, папик! Вот и мне подфартило! Я как тебя увидела — ну, думаю, опять он мне всю малину испортит! А ты нет, ты — наоборот!

— Что — наоборот?

Прищурившись, девица оглядела Ямщика с ног до головы. Трусы, вспомнил Ямщик. Хорошо хоть, «боксерки», а не «семейные»! Свежие, кажется. Не зная от стыда, куда девать руки, он по-наполеоновски скрестил их на груди, приняв максимально независимый вид.

— Удачу на хвосте притащил! Знаешь, ты без штанов вроде как моложе. И маммон не слишком висит, и вообще. Постричься забрел?

— От дождя спасался…

— Говорила мне мама: наш город — большая деревня. А я, дура, не верила…