Свет надежды

Правитель Зангры долго всматривался в ее побледневшее от страха лицо. Было заметно, как от гнева играли его желваки, но он по-прежнему не произносил ни слова, молча сверля ее взглядом. Какое решение сейчас он принимал? Признает ли он брак не состоявшимся и вернет ее обратно к отцу или разорвет ее на части прямо здесь? В любом случае, у этого варвара было право на любое решение: его жестоко обманули, унизили таким жестом, выставили посмешищем не только перед другими народами, но и перед собственным, в первую очередь.

Воздух вокруг словно закончился, его стало катастрофически не хватать, не возможно было сделать даже самого крохотного вдоха. Пульс отсчитывал свое время - время до принятого решения. Она со страхом смотрела в суровое лицо мужчины и ждала.

На его лице не дрогнул ни один мускул, даже глаза не выдали ни одной эмоции. Он с небрежностью бросил ей в ноги цепь с кулоном и отвернулся.

- Можете передать своему правителю, что я от своих слов не отказываюсь, - чуть задержавшись на месте, но так и не оборачиваясь, сказал он сопровождавшим девушку старику и женщине. - Она поедет с нами. Обряд свершен.

Эти слова, казалось, удивили не только ее одну: все собравшиеся смотрели на него, кто вопросительно, кто с удивлением. Воины быстро обуздали свои эмоции и более не выказывали своего удивления.

- Ты хочешь, чтобы мы бросили ее одну, среди чужестранцев, люто ненавидящих все, что связано с упоминанием Моргаша? - неожиданно громким и грозным голосом вступился Виллен. Наверное, когда-то он был славным воином, ничем не уступавшим стоявшим сейчас перед ним во главе со своим повелителем, и его могли так же бояться все вокруг. Но время не щадит никого, и, хотя фигура его сохранила прямоту выправки, былое величие лишь изредка являлось окружающим, прорезаясь сквозь морщины и седину.

Правитель Зангры остановился и обернулся.

- Вы сами отдали ее нам, - сухо бросил он. - Договор заключен. Так и скажите своему повелителю.

Последние слова были едва ли не выплюнуты, в них слышалась неприкрытая ненависть и презрение.

- У нее есть имя, - крикнул вслед Виллен, но ответа или хоть какой-то реакции так и не дождался.

- Тебе лучше поторопиться, если не хочешь насмерть замерзнуть в горах, - не оборачиваясь, бросил на ходу мужчина, давая понять, что более задерживаться здесь он не намерен.

Девушка растеряно смотрела вслед уходящему мужчине. Казалось, что гнев его сменился абсолютной отстраненностью к ней, словно бы она была не значимее любой улитки в траве. Она поразилась тому самообладанию этого мужчины, хотя еще пару минут назад жест, с которым он небрежно бросил перед ней цепь, выказал ей все его отношение: для него она не более, чем грязь. Девушка опустилась вниз, подняла дрожащими пальцами символ своего нового статуса и положения, а потом стала медленно подбирать рассыпанные вокруг драгоценные камни, что были брошены ей как дар в знак скрепления союза. Собирала с грязной земли перепачканные украшении и камни, понимая, что так оно и выходило: она поднималась для них всех из грязи в статус жены повелителя. Таким жестом он сознательно показал это и ей, и своим подданным, и ее сопровождающим. Сознательно унизил, чтобы она могла увидеть подлость своего отца-правителя и, как в противопоставление, отчаянное желание народа Зангры установить мир любыми путями, даже принимая явную провокация в виде нарушения договоренностей. Поставил ее на колени, давая понять, что только в этом случае она могла называться его женой и только в этом случае все договоренности будут в силе и между двумя народами будет возможен мир. Ее гордость против благополучия тысяч людей по обе стороны границ.

Девушка посмотрела на Сениру, а затем на Виллена. От его проникающего взгляда стало не по себе. Казалось, что он прочел все ее мысли, и теперь с состраданием смотрел на девушку. Старик тоже понимал, что ее ждет в чужом краю, особенно теперь, когда их собственный народ оказался не достоин доверия. Печально опустив глаза, она собрала все рассыпавшиеся по земле драгоценности в тюк, туго связала и решительно выпрямилась, устремив взгляд на своего мужа. Ей нужно было следовать за ним. Туда, где его дом. А теперь и ее тоже. Оглянулась на Вилена и едва сдерживающей слезы Сениру, и у самой защипало в глазах. Нужно прощаться. Сделала несколько робких шагов к своим провожающим и тут же оказалась в теплых объятиях нянюшки. Ее слезы выворачивали душу наизнанку, становилось так безумно больно. Вероятно, по ним она будет скучать больше всего. По своей Сенире, что вырастила с младенчества, и по ворчливому Виллену, всегда мрачному, словно хмурые тучи, но никогда не жалеющему для нее доброго слова или маленького гостинца. Они стали для маленькой девочки и учителями, и родными.

- Не плачь, моя Сенира, - старалась успокоить старую женщину девушка, - все будет хорошо. Спасибо тебе за все.

Затем обернулась к старику, взяла его за руку, но не сдержалась и тоже порывисто обняла.

- Виллен, спасибо тебе. И береги нянюшку.

Тяжелая рука старика коснулась ее волос.