Свет ночи

— Вы ударились головой и потеряли сознание.— Петя закрыл папку. — Антон Романович! Вчерашний день — день головных травм. Ваши коллеги, вы сами, этот, как его…

— Бузгалин. Как он?

— В горбольнице. Полностью обеспечен уходом.

— А Ольга? Ольга Эдуардовна?

— На вертолете, пилотируемом майором Кламмом, по распоряжению заместителя министра обороны Тамковская Ольга Эдуардовна отправлена в столичный госпиталь. На этом же борту вылетел и другой ваш коллега, Извекович Роберт Иванович. Его раритетный автомобиль марки «мерседес» отправлен на эвакуаторе. Состояние автомобиля и Роберта Ивановича удовлетворительное, Ольга Эдуардовна находится в состоянии искусственной комы, по прибытии ей будет сделана, то есть уже сделана операция.

В санузле спустили воду.

— Кто там? — спросил я.

— Полиция, — ответил Тупин и в комнату вошел Кунгузов.

— Здрасте! — сказал он. — Вот тут что вспомнилось. Закон из Гаити.

— А? — Тупин закрыл ноутбук. — Что?

— Гаити. Остров в Карибском море. Там есть закон о защите рабочих мест и о помощи безработным. Очень старый закон. Принят был еще в прошлом веке. То есть — в позапрошлом. То есть давно. И тут его хотели отменить, но народ проголосовал против, и закон оставили. Любопытный закон. Нам стоит изучить гаитянский опыт. И применить его на практике. У нас.

— Короче, Кунгузов! — сказал Тупин. — Ну, и что там на Таити?

— На Гаити, Таити — это другая страна, она в Тихом океане, Гаити — в Карибском море…

— Короче, Кунгузов, короче!

— Да, да-да… Так вот, гаитянским фермерам по закону запрещено откапывать мертвецов и заставлять их работать на полях.

— Почему?

— Ну, как же! Откопанные-то покойники работают бесплатно, а правительство хочет, чтобы фермеры брали к себе на работу безработных. С биржи труда. Живых! Это же социальная проблема, Петр Борисович!

— Ну и?

— И нам надо принять закон. О мертвецах. Если Антон Романович посоветует, куда обратиться, мы проявим инициативу…

— Когда и кому проявлять инициативу, без нас разберутся, — сказал Петя. — У нас есть депутат, вместе с губернатором приезжал на эксгумацию. Это его дело, не наше. Ты, Кунгузов, голову включи и дуру не валяй. — Петя закинул ногу на ногу, расправил плечи. –Мы не Таити и не Гаити, у нас собственный путь, нам откопать Лебеженинова без проблем, но этих преподавателей рисунка и так как грязи. Возьмем нового… Эй, Кунгузов!..

В раскрытую балконную дверь что-то влетело, ударилось в зеркало, зеркало покрылось паутиной трещин, Кунгузов отскочил в сторону.

— Вот те! — Кунгузов наклоняется и поднимает с пола небольшой блестящий черный камень. — В окно! Это же… Вандализм! Хулиганство! Я им сейчас!

Кунгузов выскочил из номера. Я не успел сказать ему, чтобы он дал камень мне. Но что это за камень, где был он и чья рука зашвырнула его, было ясно. Полнейшее бесчувствие овладело мной.

— У меня кое-что пропало, — сказал я. — В кармане пиджака лежала…

— Антон Романович! Вы допускаете, что кто-то мог украсть принадлежавшую вам вещь? Вы кого-то подозреваете конкретно? Антон Романович!

— Петя, я никого не подозреваю. Просто в кармане была металлическая коробочка, ее нет вот тут, на тумбочке…

— Что за коробочка, Антон Романович? Из какого металла? Содержимое? Что-то ценное? Мы сейчас подключим, — Тупин достал телефон, — подключим Михал Юрича, а лучше сразу Иван Суреныча, так, — Тупин начал водить по телефону подушечкой указательного пальца, — так… — он поднес телефон к уху. — Иван Суренович, Тупин. Да. Конечно. Нет. Иван Суренович, коробочка пропала. Металлическая. Сейчас… Что в ней было? — Тупин отставил руку с телефоном.

— Не знаю. Не открывал.

— Антон Романович не знает. Он ее не открывал. Да, странно… Иван Суренович… А, вы все слышите… Да… Сейчас… Иван Суренович спрашивает — как вы предпочитаете ехать — на машине, на поезде, на… Да, Иван Суренович, да. Он спрашивает — хотите на самолете, с военного аэродрома? А коробочкой сейчас займутся.

— На самолете. Скажите ему, чтобы забыл про коробочку. Забыл. И передайте благодарность, благодарность за заботу.

— Иван Суренович… Да-да, вы слышали. Да. Нет. Что вы, что вы. Хорошо!

— А что с тем водителем? — спросил я, когда Тупин положил телефон на стол. — С таксистом. Который выехал на встречку? И кто он такой? Выяснили?

— Как «кто»? Безответственный нарушитель правил дорожного движения. Вот он кто! Говорит, спешил домой, жена приехала. Лишат прав как минимум на полгода. Будет знать!

— Как это лишат? Это же его хлеб!

— Антон Романович! Извините — ну что за мяготелость? Он виноват, хорошо еще обойдется лишением, а если вы и ваши коллеги напишете заявление? Если, скажем, Роберт Иванович потребует компенсации за автомобиль?

— Но у него дети! Из Ростова. Он…

— Вы не волнуйтесь! Михаил Юрьевич взял подписку о невыезде. Проверили на алкоголь. На наркотики. Все по закону. А откуда вы его знаете? Таксиста?