Свет обратной стороны звезд

— Знаешь, — сказал он, — мы просидели в обнимку несколько часов. Один фонарь, маски на лице, жара. Раны болеть начали. Я плыву, а она уговаривает меня держаться. Расспрашивает про жизнь, рассказывает о себе. А она, ты знаешь, красивая до дрожи. И одежда на ней — сплошная прореха. Грудь видна, ноги. А она нисколько этого не стеснялась. Был бы целым, ну хотя бы не таким поуродованым, точно положил ее под себя. Императрица была бы не против. В то утро я стал ее героем.

Толян смял недокуренную сигарету и продолжил.

— Потом Ганя сказала, что помощь идет, но спасатели вынуждены двигаться от поверхности, потому, что в тоннеле заложены мины. Не она была целью диверсии. Те, кто все это устроил, хотели, чтобы он, джихан, очертя голову кинулся в развороченный тоннель. И подорвался бы…

Рогнеда много мне про него рассказала. Что он одинок, что его никто не понимает, даже порой она. Я это плохо помню, сознание временами уходило. Но одновременно с этим было так хорошо… Если бы я умер тогда, наверное, было бы лучше.

Толик снова закурил.

— Да, — в задумчивости произнес Максим. — Вот какая сказочка. Чем же все кончилось?

— Очнулся я оттого, что где-то рядом стучали отбойные молотки. Плазменные горелки они выключили и копали по — старинке. Потом был врач, зимний воздух, лучший госпиталь… Прием у императора, орден, перевод во второй имущественный класс… Я больше не видел ее, кроме как в новостях. А дальше никчемная, пустая жизнь и эта вот пиявка — мозгокрутка Ирка. Как будто и жил всего пару часов.

На сигнальном браслете Толика в тоже мгновение загорелся красный огонек. Толик не веря своим глазам поднес его ближе, снова взглянул на устройство. Огонек индикатора медленно и плавно изменил цвет на зеленый.

Толик обратил взгляд дна Максима В глазах появилось слезливое, молящее выражение.

— Макс, будь человеком, найди ее. Я так боюсь, что она не вернется.

Максим подошел к оператору обслуживания, взял водки, минералку и салат на закуску. Он поставил все это на стол, похлопал совсем раскисшего приятеля по спине и пошел искать Ирину.

Подруга Толика сидела этажом ниже на террасе закусочной. Она расположилась в углу, потягивая коктейльчик из меню охаянный ею распределительного автомата.

— А, это ты, историк, — иронически сказала Ирина. — Пришлось вспомнить навыки психотерапевта?

Ее глаза говорили совсем другое. «Брось возиться с дураком» — говорили они. — «Неужели ты не видишь, как я хочу тебя».

Ладонь Максима, касавшаяся теплого и влажного лона это красивой, привлекательной женщины, запульсировала от соблазна снова прикоснуться к ней там.

— Только за деньги, — в тон ей ответил Макс.

— Однако ты пошел меня искать.

— Интересно, а как вы обходитесь, когда нет посторонних?

— Обходимся… — ответила она.

— Ты приползаешь или он?

— Обычно он. Закажет цацку подороже, возьмет шампанского, цветы и приходит мириться. Так и живем.

— Скажи, а часто у него загорается на браслете красная лампочка? — спросил Максим.

— Бывает, — ответила Ирина. — Он слишком жалеет о несбывшемся.

— А у тебя? — спросил Максим.

— Издеваешься? — с усмешкой ответила она. — Зачем, по-твоему, я трачу на себя столько его кредитов?

— Ну да, конторы духовного развития, как аналог средневековой торговли индульгенциями. Оттого и дерут три шкуры со слушателей…

— Макс ты никогда не думал о визите ребят в серебристых шлемах? — спросила Ирина.

Вдруг, острое чувство опасности кольнуло Максима. Он поднял глаза и увидел, как на специальную посадочную площадку на крыше космопорта опустился малый десантный люггер, раскрашенный в характерные для Теневого корпуса цвета — черный и серебристый.

Максим хоть и не знал за собой грехов, но на всякий случай взглянул на браслет. Лишь после этого он почувствовал себя более-менее спокойно.

— Страшно? — с насмешливой улыбкой поинтересовалась Ирина. — Не за Толиком ли моим любезным прилетели?

— Пойду, проверю, — сказал Максим.

И, несмотря на холодок, который засел в желудке, направился к подъемнику.

— Ну, сходи, — не таким издевательским тоном сказала она. — Пожалуй, и я с тобой пройдусь.

Они поднялись в зал ресторана, где шлемоголовые крутили руки Толику.

Делали они это все безо всякой злобы, спокойно и отстраненно. Толян вырывался и орал как недорезанный поросенок: — «Пустите меня душегубы, ироды. Я жить хочу».

На бойцов Теневого корпуса эти крики не действовали. Солдаты технично обездвижили пьяного и надели на него наручники.

Толян перестал сопротивляться и лишь только со смертной тоской повторял: — «Я ни в чем не виноват. Это ошибка».

— Что здесь происходит? — спросил Максим казенным, протокольным голосом. — Кто руководит операцией?

— Второй лейтенант Горюнов, — командир группы захвата подошел к Максиму. — В чем дело?

— Владимирский институт исторической реконструкции. Младший научный сотрудник отдела визуализации Максим Величко.

— Что здесь надо ВИИР? — с холодным спокойствием поинтересовался командир, внимательно проверив документ визуально, считывателем и пробив по базе данных.