Свет обратной стороны звезд

— Ну что вот с ней делать, — сказал Максим кошке.

Та легко спрыгнула со шкафа, пробежала по полу и устроилась на свое законное место — на подушке возле хозяина…»

… В дверь вежливо, но решительно постучали.

— Федор Андреевич, — вам пора капельницу делать, донесся из-за двери голос медсестры.

— Сейчас открою, — отозвался Конечников, раздраженно буркнув. — Почитать не дадут спокойно.

Конец 14 главы.

Глава 15 СИЛА 12 СЛОВ

— «Вот это да», — непрерывно звучало у Конечникова в голове. — «Эти мантры делали бессмертными даже кошек».

Федор решил, что когда узнает заклинание вечной жизни, то непременно вылечит своего деда, чтобы тот снова стал молодым и здоровым. И сам будет читать эту мантру, какие бы кошмары не приходилось при этом терпеть. Главное длить и длить себя тысячи лет, наполняясь знаниями и мудростью, наблюдая, как встают и рассыпаются прахом города, как брошенные зерна идей, слов и действий дают всходы.

Тут Конечникову стало стыдно. Когда-то строй кровавого тирана лишил жизни и разлучил в круговороте инкарнаций его и Лару. Ради торжества этой самой мантры и одурманенных ею болванчиков.

Мысли перешли на кровавые завалы из трупов противников античеловеческих режимов, о которых говорилось в учебниках. Тут Конечников словно споткнулся. Что было при Навуходоносоре или Сталине — Бог знает… Но он сам прочел в этой книге, что во времена Князя Князей семейные пары получали от государства оплачиваемый отпуск на пять лет для рождения ребенка. При этом денег хватало, чтобы облететь все Обитаемое Пространство и жить ни в чем себе не отказывая. И далеко не каждая женщина могла получить разрешение продолжить род людской.

Это означало, что человек был большой ценностью, которую нельзя было губить просто так, без серьезнейших на то оснований.

А ужасы джиханского строя были, по меньшей мере, преувеличены.

Конечников пытался найти в себе силы отказаться от поиска мантры и прекратить чтение. Он вспомнил страшилки, которые были описаны в тексте.

Федору была не очень понятна суть претензий Ирины к вечности, оттого сопли беспутной тетки по этому поводу его не слишком впечатлили. Напротив, вся жизнь, проведенная на действительной воинской, стертая, истраченная на служение государству, которое он ненавидел, требовала этой мантры. Бесцельно прожитые, украденные империей годы нельзя было вернуть, но можно было продлить свое время, чтобы отнятое стало лишь ничтожной его частью.

Медсестра закончила. Федор, рассеяно поблагодарил девушку. Заперев за ней дверь, он продолжил чтение этой невозможной книги, имея целью найти полный текст когда-то известной всем и каждому, а ныне отошедшей в забвение мантры бессмертия.

«Оранжево- красные лучи утреннего Солнца, теплые, ласковые, лились в дом через громадное, во всю стену окно. Если не смотреть на заваленный снегом лес и белые шапки на елях и соснах, можно было бы решить, что наступило лето.

На кухне, несмотря на включенную вентиляцию, было тепло. Максим не любил с утра прохладу, его не проснувшийся организм требовал расслабленной неги. Однако рассеянного состояния, наполненного мыслями ни о чем, не получилось.

Едва появилась Ирина, Мара преувеличено энергично начала тереться об ноги хозяина, требуя завтрак. Обычно она так не делала, с достоинством ожидая, когда Максим приготовит ей еду.

Гостья Максима стала соревноваться с кошкой, выцарапывая свою долю внимания. Она без зазрения совести отвлекала его на всякие глупые затеи, видимо считая это вполне заслуженным после нескольких половых актов и ночного разговора «за жизнь».

Младший научный сотрудник впервые не знал, что ему делать.

Бывшая любовница Толика свалилась ему как снег на голову, не имея за душой ни единого кредита, потратив все на перелет от Эпсилона Короны до Солнца. Дисплей показывал, что за стенами дома стоит мороз в 45 градусов. Утро в лесу под Владимиром выдалось солнечным и особенно холодным. Максим с неудовольствием понимал, что тетка в своей негреющей шубейке на тараканьем меху и декоративной обуви, сегодня на улице просто даст дуба.

А ее нужно было довести хотя бы до института, а там можно было бы спихнуть на руки начальства, пусть думают, куда ее определить.

Оставить Ирину у себя, означало бы плюнуть в душу Ксении, совсем неплохой девчонке, вызвать неудовольствие Мары, а главное, поставить с ног на уши весь налаженный быт.

Однако не использовать гостью в программе «Город» и отправить обратно из-за проблем морального порядка, означало не только лишить ВИИР бесценных данных, но и погубить Ирину, которую наверняка взяли под постоянное наблюдение ребята из Теневого корпуса.

Это и смутное чувство жалости к неглупой, но совершенно запутавшейся тетке, заставило Максима предложить ей обновить гардероб, выбрав что-то подходящее для здешнего климата.

Услышав это, Мара скользнула по лицу хозяина насмешливым взглядом. Ирина, забыв обо всем, самозабвенно занялась покупками.