Свет погас

- Пустое. Тебе незачем беспокоиться, поверь, будь это не так, я сказал бы прямо. Обожди, милая. Сперва прими от меня подарок. Я решил сделать его тебе еще в ту пору, когда со мной приключилась беда. Это моя Меланхолия: она была очаровательна, когда я видел ее в последний раз. Сохрани же ее ради меня, но можешь и продать, если когда-нибудь окажешься без средств. Даже по самой бедной цене ты получишь за нее несколько сот фунтов. - Он стал ощупью перебирать свои полотна. - Она в черной раме. Эта рама, что у меня в руках, черная? Да, вот она. Ну, что скажешь?

Он обратил к Мейзи холст, покрытый уродливой, исполосованной мешаниной красок, и вперил в нее пустые глаза, будто мог увидеть ее удивление и восторг. У нее была теперь одна, только одна-единственная возможность сделать для него доброе дело.

- Ну как?

Голос его зазвучал тверже, уверенней, внятней, ведь он знал, что говорит о лучшем своем произведении. Мейзи взглянула на уродливую пачкотню, и от безумного желания захохотать у нее сжало горло. Но ради Дика - что бы ни означала эта сумасбродная нелепица - надо было сдержаться. Глотая слезы и не отрывая взгляда от искалеченной картины, она ответила с затаенным вздохом:

- Да, Дик, это очень хорошо.

Он уловил ее короткий судорожный порыв, который счел заслуженной данью восхищения.

- Значит, ты принимаешь мой подарок? Если хочешь, я велю доставить картину тебе на дом.

- Я? Ну да... спасибо. Ха-ха!

Она чувствовала, что надо скорей бежать отсюда, иначе этот смех, который ужаснее всяких слез, задушит ее насмерть. Она повернулась и бросилась наутек, задыхаясь и не разбирая дороги, поспешно сбежала вниз по лестнице, где не встретила ни души, кликнула извозчика, вскочила в пролетку и поехала через Парк прямо к себе. Дома в маленькой гостиной, откуда были вывезены почти все вещи, она села и стала думать о Дике, обреченном на слепоту и бесцельное прозябание до конца жизни, о том, как сама она теперь будет выглядеть в собственных глазах. И сильнее скорби, стыда и унижения был страх перед холодной яростью, которой встретит ее рыжеволосая подружка. Раньше Мейзи никогда ее не боялась. Только поймав себя на мысли: "Но ведь он меня ни о чем не просил", - она поняла, как глубоко сама себя презирает.

Вот и весь сказ о Мейзи.

Дику же были уготованы еще более мучительные терзания. Сперва он недоумевал, как могла Мейзи, хотя он сам велел ей уйти, покинуть его, не сказав на прощание ни одного теплого слова. Он захлебывался от злости на Торпенхау, который обрек его на такое унижение и лишил последних остатков покоя. А потом черные мысли одолели его, и он в одиночестве, объятый этой чернотой, вынужден был бороться со своими желаниями и тщетно взывать о помощи. Королева всегда безупречна, но на этот раз, сохранив безупречную верность работе, она нанесла своему единственному подданому удар более тяжкий, нежели он сам мог предполагать.

- Я потерял единственное, что было у меня в жизни, - сказал он, когда первый приступ горя прошел и мысли начали проясняться. - А Торп наверняка возомнил, будто все подстроил с дьявольской ловкостью, и у меня не хватит решимости потолковать с ним начистоту. Надо спокойно об этом поразмыслить.

- Привет! - сказал Торпенхау, войдя в мастерскую через два часа, которые Дик провел в раздумье. - Вот я и вернулся. Надеюсь, тебе полегчало?

- Торп, право, я не нахожу слов. Подойди сюда.

Дик глухо закашлялся, и впрямь не находя ни слов, ни сил, дабы сохранить сдержанность.

- А к чему слова? Вставай-ка лучше и давай пройдемся.

Торпенхау был очень доволен собой. Он обнял Дика за плечи, и они, как обычно, стали прохаживаться по мастерской, но Дик долго еще молчал, погруженный в свои мысли.

- Как же ты все-таки об этом пронюхал? - спросил он наконец.

- Видишь ли, Дикки, если хочешь сохранить свои тайны, не позволяй себе впадать в бред. Конечно, с моей стороны это была вопиющая наглость: но видел бы ты, как лихо я скакал на едва объезженном эскадронном коне там, во Франции, под палящим солнцем, ты бы лопнул со смеху. А нынче вечером у меня будет изрядный тарарам. Кроме прочих, придут еще семеро, сущие дьяволы...

- Знаю - скоро начнутся бои в Южном Судане. Недавно я вторгся в твою комнату, когда они держали там совет, и после этого приуныл. Ты уже собрался в дорогу? А для кого будешь писать?

- Я еще не заключил договора. Хотел сперва поглядеть, как пойдут твои дела.

- Значит, ты остался бы со мной; если... если бы дела приняли скверный оборот?

Дик задал вопрос в осторожной форме.

- Не требуй от меня слишком многого. В конце концов, я самый обыкновенный человек.

- Ты сделал весьма успешную попытку стать ангелом.

- Мда-а!.. Ну а сегодня ты побываешь на нашем сборище? К утру мы будем в изрядном подпитии. Все уверены, что война неминуема.

- Вряд ли, дружище, если ты не будешь настаивать. Лучше я посижу здесь, в тишине.

- И подумаешь без помех? Я отнюдь не намерен тебя упрекать. Ты больше, чем всякий другой, заслуживаешь спокойствия.