Свет погас

Из газетного сообщения, которое ему прочитал Алф, он знал, что Торпенхау находится при войсковой колонне, прикрывающей прокладку железнодорожной ветки от Суакина до Берберы. Пароходы Пиренейско-Восточной линии не заходят в этот порт, зато мадам Бина знает всякого, кто может хоть сколько-нибудь помочь делом или советом. Конечно, это сомнительные личности, но они умеют преодолевать любые препятствия, что всего важнее, когда нужно действовать.

- Но под Суакином все время дерутся. Тамошняя пустыня все время плодит людей - снова и снова. Да еще таких свирепых! Зачем тебе в Суакин?

- Там мой друг.

- Твой друг! Чхх! Стало быть, твой друг есть смерть!

Мадам Бина хлопнула жирной рукой по столу, налила Дику еще стаканчик и пристально вгляделась в его лицо при свете звезд. Она не удивилась, когда он упрямо кивнул и сказал:

- Нет. Он человек, но... ежели б даже так... неужто вы меня осуждаете?

- Я осуждай? - Она визгливо засмеялась. - Кто я такая, чтоб осуждать кого бы то ни было - кроме тех, которые норовят не заплатить за выпивку. Но это ужасно.

- Я должен ехать в Суакин. Придумайте, как мне помочь. За год многое изменилось, моих прежних знакомцев здесь уже нет. Египетский плавучий маяк ходит по Каналу до Суакина... и почтовые пароходы... но даже там...

- Хватит тебе думать об этом. Я знаю все, мне и думать. Ты поедешь... поедешь и найдешь своего друга. Только без глупостей. Посиди здесь, покуда в доме не угомонятся - я должен идти к гостям, - а потом ложись спать. Ты поезжай, беспременно поезжай.

- Завтра?

- Когда будет первый возможность.

Она говорила с ним, как с ребенком.

Он остался сидеть за столиком, прислушивался к голосам, которые доносились из гавани и с окрестных улиц, раздумывал, скоро ли наступит конец, а потом мадам Бина уложила его в постель и велела спать. В домике орали, пели, плясали и веселились, мадам Бина поспевала всюду, одним глазом следила, чтоб все платили за выпивку и девочки были расторопны, а другим высматривала людей, которые могли быть полезны Дику. Ради этого она улыбалась хмурым и молчаливым туркам, которые служили офицерами в полках, сформированных из феллахов, обхаживала киприотов, занимавших мелкие должности в военном интендантстве, и осыпала любезностями торгашей неизвестной национальности, поставлявших верблюдов для армии.

Ранним утром она надела приличествующее случаю платье алого шелка с поблекшей золотой вышивкой на груди и ожерелье из поддельных брильянтов, сварила шоколад и отнесла Дику.

- Ты не стесняй себя, ведь я есть годная тебе в матерь, не так ли? Выпей шоколад да съешь булочка. Вот так у нас во Франции по утрам поят сынков шоколадом в награду за хорош поведений. - Она присела на край кровати и продолжала шепотом: - Все есть улажено. Ты поедешь на плавучем маяке. Надобно дать взятку, десять английских фунтов. Правительство капитану не платит. Приплывешь в Суакин на четвертый день. С тобой будет Джордж, погонщик мулов, родом из Греции. Ему тоже десять фунтов. Платить буду я сама: они не должны знать, что у тебя есть деньга. Джордж довезет тебя до тот места, куда подрядился доставить муль. Потом он вернется ко мне, здесь есть его подружка, а ежели я не получать из Суакина телеграмма, что ты добрался благополучно, девчонке отвечать за него.

- Спасибо, - Дик сонно взял чашку. - Вы очень добры, мадам.

- Будь моя воля, я говорил бы тебе: оставайся здесь и не делай глупость. Но, сдается мне, это для тебя не есть лучший выход. - Она посмотрела на свое закапанное вином платье с печальной улыбкой. - Нет, ты поезжай, беспременно поезжай. Так будет лучше всего. Мой мальчик, так будет лучше всего. - Она наклонилась и поцеловала Дика в лоб. - Вот я и пожелала тебе добрый утр, - сказала она, собираясь уйти. - Когда оденешься, мы потолкуем с Джордж и все приготовим. Но перво-наперво надо открывай твой чемодан. Дай мне ключи.

- За последнее время на мою долю выпало небывалое множество поцелуев. Надеюсь, в следующий раз меня поцелует Торп. Но он скорей меня обругает за то, что я навязался ему на шею. Да уж ладно, это ведь ненадолго... Ну-с, мадам, помогите мне принарядиться для гильотины! Ведь там, в пустыне, будет не до обмундировки.

Он рылся среди своего новехонького снаряжения, ощупывал шпоры. Можно по-разному носить тщательно вычищенные армейские ботинки, голубые обмотки без единого пятнышка, куртку и бриджи цвета хаки и белый тропический шлем. Настоящий воин всегда неутомим, прекрасно владеет собой, готов к походу и полон бодрости.

- Все должно быть в полном порядке, - объяснил Дик. - Потом я перепачкаюсь, зато сейчас приятно чувствовать, что я хорошо одет. Все ли у меня как следует?

Он ощупал револьвер, тщательно спрятанный под широкой блузой на правом бедре, потрогал пальцем воротничок.

- Лучше я не могу, - сказала мадам, смеясь сквозь слезы. - Сам гляди... но я совсем позабыл...

- Я очень доволен. - Он погладил тугие, без морщинки обмотки. - А теперь пойдем, отыщем капитана, Джорджа и плавучий маяк. Да поскорей, мадам.