Свет проклятых звёзд (СИ)

— Слушай, вождь, — заговорил он тихо, — я-то построю, если надо. Но для кого? Тут на лигу никого. А этим двоим много не надо.

— Кхазад селятся у подземных рек, — твёрдо произнёс Брегор, переминаясь с ноги на ногу в попытках встать так, чтобы спина не ныла. Проклятый ветер! Проклятая сырость! Проклятая осень!

— Ну, да, селятся, конечно, да, — мастер закивал, — но под землёй — это совсем другое!

— Это то же самое, — отрезал вождь. — Выбирай место для будущего дома. Подальше от проклятого омута.

— Придётся строить новую дорогу, — гном сдался, — моему сыну не с кем здесь торговать.

— И построишь, — Брегор многозначительно потёр большим пальцем об указательный, давая понять, что золотом не обделит.

— Построю.

***

Отложив письмо сестры, Барахир посмотрел на жену, недовольную работой кухарки. Ругать немолодую уже женщину за приготовленный обед Эмельдир не хотела, понимая: сын этой несчастной пропал в землях Моргота месяц назад, и его судьба, скорее всего, незавидна, поэтому молчала и почти не подавала виду, что зла на пересоленное подгоревшее мясо.

Барахир ещё раз посмотрел на письмо Брегиль. Сестра затронула тему, которая была запретной многие годы, но теперь отец вдруг затребовал преемника. В груди уколола обида: неужели, если к зрелости не появилось наследника, то и позже не родится? Почему именно это оказалось самым главным? Почему сын Брегиль, которого вождь беорингов видел всего пару раз, больше подходит на роль будущего лидера, чем родной сын? Внук, конечно, тоже родной, но…

Барахир громко выдохнул.

— Эм, — он прямо посмотрел на жену, — тогда, много лет назад, когда ты не смогла родить, что сказали знахари? У нас могут быть дети?

Чёрные выпуклые глаза аданет полыхнули, словно у разозлившейся хищницы.

— Прости, — Барахир, однако, не отвёл взгляд. — Я должен знать правду.

— Папаша бредит? — вспыхнула супруга. — Ты не вождь, если членом работать не умеешь? Это что, возврат к истокам, к традициям, да? Это то, чему учит Андрет? Почитание предков и их устоев? Вождём должен быть не самый умный, а самый плодовитый, чтоб племя не вымерло?!

— Ты хочешь домой, Эм? — задал сын Брегора вопрос иначе.

— Мой дом — Арда! — продолжила она ещё громче. — Меня никому отсюда не изгнать!

— Мы можем отстоять право наследования титула, — произнёс Барахир тише прежнего. — Я лишь должен знать правду.

— Какую правду? — аданет сжала кулаки, потом сбросила платье с характерным для рвущейся ткани звуком. — Давай, сделай мне ребёнка. Может, у меня подходящее время. Может, я уже беременна, а, может, не забеременею никогда! Лекари ничего не сказали, и ты это знаешь! Я просто потеряла ребёнка и чуть не откинулась от кровотечения! Просто! Всего-то! Ерунда, правда?

Повисло молчание, Барахир покачал головой.

— Вообще, — Эмельдир вдруг смягчилась, — ради трона я готова рискнуть. Но… Скажу тебе правду: все эти годы я ничего не делала для того, чтобы не рожать. Я даже пыталась пить какую-то эльфью дрянь, чтобы понести, но, как видишь, не помогло. Может, проблема в тебе?

Не ожидавший такого заявления сын вождя опешил, покраснел, то ли от смущения, то ли от злости, засопел, а потом просто встал из-за стола и быстро вышел за дверь.

Аданет осталась одна. В последнее время она заметила за собой, что стала странно вспыльчивой и злой, начала острее реагировать на запахи, да и грудь округлилась. Когда было последнее кровотечение? Давно не думая об этом и не считая дни, Эмельдир понятия не имела, сколько прошло с прошлой необходимости менять тряпки между ног. Может, зря была эта вспышка гнева, и наследник или наследница уже есть? Может, извиниться? С другой стороны, а за что? За правду, которую Барахир сам и попросил? Пф!

Посмотрев на письмо от Брегиль, аданет развернула лист.

«Я бы не хотела возвращаться в Фиримар, — гласили не слишком аккуратнее строчки. — Я бы не хотела, чтобы отец перевоспитывал Брандира и Бельдис, как считает нужным. Мои дети уже выросли, у них свои планы на жизнь, и мы ничего не хотим менять».

Фиримар. Понятно.

Эмельдир свернула листок. Невольно подумалось, что, если ребёнок всё-таки народился, нет желания отдавать его на воспитание Брегору Свирепому. Вырастил он Бреголаса, и что? О такой судьбе для своего чада аданет точно не мечтала.

Вспомнив, что раздета, Эмельдир набросила обратно платье, прикрыла плечи шалью и решила поговорить с мужем ещё раз. Пусть объяснит, почему он имеет право задавать жене вопросы о бесплодии, а жена ему — нет. Убегать от неудобной беседы — трусость! Это не по-мужски.

***

Наступившая зима насмехалась над постаревшим вождём: то крутила безумные метели, то заставляла снег на улицах и лёд на реке таять, открывая грязную землю и тёмную воду, то снова за одну ночь замораживала так, что гибли не успевшие спрятаться птицы. И Брегор готов был выть от головной боли и ноющих суставов.