Свет проклятых звёзд (СИ)

— Когда звёзды сияют особенно ярко, а ветер дует с покрытых чёрным туманом гор, однако зловонный мрак не накрывает лес, обходя его стороной, на берег Вод Тайного Страха приходит она. — Шаман обвел глазами немного испуганных, но заинтересованных детей. Он видел интерес даже на лицах тех, кто уже не раз слышал эту историю, что уж говорить о малышах-авари, которых впервые отпустили к костру.

— Она? Жуткая чудища? — пискнул мальчик с перебинтованной головой. Его чуть не съел огромный волк, но вовремя подоспела помощь. Этот ребенок теперь считался талисманом племени. Спасеныши из пасти дикой твари — огромная редкость.

— Чудища, да, — согласился шаман. — Но не жуткая. Она прекрасна, словно небосклон. Её волосы чернее самой чёрной тьмы, кожа белее света небесного, а глаза — две звезды, что ярче тех, которые у нас над головами. Она всегда приходит, кутаясь в тёмно-синий плащ, высокая, стройная, словно молодое дерево. Она водит за собой раба, волю которого убила чарами звёзд, заключённых в её чёрном сердце, не знающем жалости. Она ворует наши звёзды с неба и запирает их в себе. Поэтому так прекрасна. Её сопровождает колдовская музыка, противостоять которой невозможно!

— А как её зовут? — спросили в один голос сразу несколько детей, слушавших рассказ с открытыми ртами, вцепившись друг в друга, чтобы не было страшно. Их родители выделывали шкуры, охотников в семье не было, поэтому малыши оказались пугливее, чем сыновья и дочери носящих копья мужчин.

— Её имя нам неведомо. Но мы называем её Звёздной Тьмой. Она приходит со своим безымянным рабом и похищает детей.

— Зачем? — испугались даже малыши копейщиков.

— Никто не знает. Но мудрые говорят, что Звёздная Тьма делает из детей рабов, чтобы не ходить всё время с одним и тем же.

— Зачем они нужны?! — возмущённо спросила зеленоглазая девочка.

— Вырастешь — узнаешь, — хихикнул один из юношей постарше.

Мальчик с руками по локти в рубцах от ожогов взял палку и стал рисовать на земле злодейку из сказки. Она получилась похожей на созвездие, потому что ребенок понял слова о внешности Чудищи буквально.

Свет... Музыка... Пламя!

Это было ни на что не похожее ощущение, которое невозможно передать словами. Феанаро не мог поверить, но ясно чувствовал: хаотичное пламя души начинает преобразовываться во что-то упорядоченное, цельное. Познавая мир, мастер пытался приобщиться к магии Айнур, хоть и слышал неоднократно, что подобное невозможно. Но так ли это? Или Валар боятся конкуренции?

Изучая язык Владык Арды, глава Первого Дома Нолдор всё ярче ощущал заложенную в каждом произносимом звуке силу. Что-то непостижимое проникало в плоть, преобразовывало саму кровь и дух говорившего, даря удивительное чувство рвущейся на волю магии Изначального Созидания.

Феанаро поднимал глаза к небу — и сам становился небом, смотрел на траву и камни — и превращался в них, переводил взгляд на Древа и сливался с ветвями, словно сок, бегущий от корней по стволам к листьям и цветам, стекающий драгоценной росой на землю. Себя Нолдо ощущал теперь сгустком холодного чистого света, лишённым плоти, пропитанным Песней Творения, сплетённым из нитей жизни, хрупких и прочных одновременно.

Свет и музыка. Непостижимая прекрасная магия.

«Наверное, это опасно для неподготовленных эльфов, — думал Куруфинвэ, — я не дам Народу Звёзд Валарин, пока не удостоверюсь в обратном».

— Плоть может сгореть от слияния Изначальных Тем со светом, ты прав, — произнесла вдруг появившаяся на священном холме Варда, и её голос прозвучал эхом со всех сторон. — Готов ли ты сам на такой риск?

— Да, — ответил Феанаро с вызовом. На Валарине. — Готов. Я пожертвую всем, что имею, не задумываясь, если потребуется.

— А если всё же задуматься? Жизнь преподнесла тебе много бесценных даров, о которых можно только мечтать. И ты способен бросить их все в огонь, превратить в прах ради единственного творения?

— Да.

— Удивительная решимость, — сияя искрящейся бездной, которую никогда не видели в небе аманэльдар, Элентари обошла Феанаро вокруг, будто танцуя. — Я слышала, ты говорил про свет. Однако пришёл сюда, чтобы получить помощь. Почему не ко мне — царице и создательнице звёзд? Забыл, что свет в Арде придуман и сотворён мной, а не Йаванной и Ниэнной?

— Мне не совет требовался, — Феанаро устало вздохнул, — ни малые, ни великие не обязаны мне помогать, и я не нуждаюсь в их наставлениях. Они не должны жертвовать тем, что им дорого, ради моего дела.

— Зато ты утверждаешь, будто готов принести в жертву все полученные ранее дары, — Валиэ кивнула. — Но веришь ли сам своим словам? Говорить горазды многие, но когда настаёт время рассчитаться, становится жаль обещанной платы.

Феанаро понимал, о каких дарах говорила Варда, его разум был ясен, как никогда прежде. Возникало ощущение, будто дух Айну и его собственный сейчас сплелись в единой Теме и поют в унисон.